– Видишь ли, – продолжает Арон, отвечая на немой вопрос, – как ты понимаешь, это не совсем нормально: существование двух личностей в одном теле. Однако подобное уже случалось ранее. Да, бывали люди, пускавшие погибшего близкого в своё тело, – кивает Арон, заметив её недоверчивый взгляд. – Ритуал Двоедушия открыли мы. Амадэи. Лиар, если быть точным. Но в конце концов мы отказались от него, а Ликбер Великий вовсе его запретил. Большинство летописей, где ритуал упоминался, погибли в Тёмное Время. С тех пор его проводят тайно, а о результатах предпочитают не болтать, дабы не навлечь гнев Мастеров Адамантской Школы. Впрочем, колдуны, в отличие от волшебников, законы Ликбера не чтут.
– Чем больше узнаю о Ликбере, тем меньше он мне нравится, – ворчит Таша.
– Не думай о нём слишком плохо. Несмотря на все свои… недостатки, основатель Школы Волшебников был великим человеком. На то, чтобы настроить народ против амадэев, у него были вполне объективные причины. На то, чтобы запретить ритуал Двоедушия, тоже.
– Что за причины?
– Этот ритуал никого не спасает. Скорее наоборот. Потому мы в своё время от него и отказались. – Арон подкидывает камушек на ладони. – Исход всегда один и тот же, просто многие об этом не знают. Или забывают. Порой намеренно.
– Не ходи вокруг да около, – говорит Таша, отчётливо ощущая волнение, сбивающее дыхание. – В чём дело?
Арон, поразмыслив, без замаха кидает камень в озеро.
– В том, – отвечает он, глядя, как расходится круг на воде, – что рано или поздно происходит объединение сознаний. Слияние двух личностей. Норма берёт своё. Не понимаешь? Да, это сложно понять. А принять – ещё сложнее. Но рано или поздно вместо Джеми и Алексаса мы получим кого-то одного… с чертами другого. Вот так.
Таша опускает взгляд – на собственную ладонь, незаметно стиснувшую последний камень тонкими пальцами.
– Джеми… с чертами Алексаса?
В мыслях царит звенящая болью пустота.
– Необязательно. Более сильная личность поглотит более слабую, при этом получив некоторые моральные качества и способности поглощённого.
– И получится либо Алексас с магическим даром… не такой задающийся и любвеобильный… либо уверенный в себе Джеми, прекрасно владеющий мечом?
– Примерно.
Таша смотрит на свою руку, словно больше ничто на этом свете её не волнует.
Хотела бы она, чтобы это действительно было так.
– Я не хочу их терять. Никого из них. – В дрогнувшем голосе всё же прорезается боль. – Они… мои друзья. Оба.
– Я тоже. Но это случится, Таша. Хотим мы того или нет.
Таша глядит, как тёмная полоска леса на том берегу поглощает алое солнце.
– И когда?..
– Не знаю. Двоедушие не длится долго. Год, два, три – не больше.
Костяшки девичьих пальцев белеют от напряжения.
– Джеми знал об этом, когда соглашался на ритуал?
– Нет.
– Ему никто не сказал?..
– А зачем? В этом случае их опекун терял одного из братьев, а так получал