– Ты когда-нибудь делал что-то плохое? – спросила она, пробуя эту тему, проверяя, правильно ли это. – Настолько плохое, что знаешь – ты никогда, никогда не простишь себя?
– Зло – в глазах смотрящего, – произнес Джош, затем отвернулся от лобового стекла, причем достаточно надолго, чтобы Чарли могла увидеть выражение его лица. Он снова улыбался, снова идеальной улыбкой кинозвезды. Только на сей раз она не доходила до его глаз, в которых не было ни капли веселья. Там не было ничего, кроме темноты.
Чарли знала, что это всего лишь игра света. Или его отсутствие. Она предполагала, что ее глаза казались такими же черными и таинственными. Но что-то в темных глазах и яркой улыбке Джоша избавляет ее от желания признаться. Это больше не кажется правильным. Не здесь. Только не этому мужчине, которого она не знает.
– А как насчет тебя? – спросила она, меняя тему. – Что у тебя за история?
– С чего ты взяла, что она у меня есть?
– Ты тоже уезжаешь в середине семестра. Значит, ты тоже бросаешь учебу.
– Я не студент, – ответил Джош.
– Я так и думала.
Он ведь сказал ей, что он студент, или нет? Возможно, она сделала такой вывод из-за толстовки «Олифант», которая была на нем, когда они встретились. Той же самой, напомнила себе Чарли, которая и сейчас на нем.
Джош, очевидно почувствовав ее беспокойство, уточнил:
– Я работаю в университете. Вернее сказать – работал. Я уволился сегодня.
Чарли продолжала изучать его, пытаясь понять, насколько он на самом деле старше нее. По крайней мере, лет на десять. Может, на пятнадцать.
– Ты был профессором или кем-то в этом роде?
– Ну не столь высококлассным, – усмехнулся Джош. – Я работал в хозяйственном отделе. В основном занимался уборкой. Просто один из тех незаметных парней, которые моют коридоры. Возможно, ты видела меня и даже не осознавала этого.
Поскольку он, похоже, ждал этого, Чарли стала рыться в своих воспоминаниях, пытаясь вычислить, встречались ли они раньше. Вызвать в памяти его образ у нее не получилось, но это совсем не удивило ее. За последние два месяца она не выходила слишком далеко за пределы общежития и столовой.
– Как долго ты там работал?
– Четыре года.
– Почему уволился?
– Мой отец заболел, – сказал Джош. – Инсульт, несколько дней назад.
– О, – сочувственно протянула Чарли. – Мне очень жаль.
– Тут не о чем сожалеть. Неприятности периодически случаются.
– Но с ним все будет в порядке? Верно?
– Я не знаю, – пожал плечами Джош. Его тон был оправданно меланхоличен. – Надеюсь, что да. Мы не узнаем об этом еще нескольких недель. Больше позаботиться о нем некому, а это значит, что я возвращаюсь в Толедо.
Все тело Чарли внезапно напряглось.
– Акрон, – сказала она. – Ты сказал мне, что ты из Акрона.
– Правда?
– Да. Когда мы встретились у райдборда.
Поскольку тогда