Маша слушала банника, раскрыв рот.
– И с бабушкой ничего не случится? – спросила она.
– Ничего не случится, – заверил Мухля. – Я бабушку люблю – добрая она, а поёт как! – заслушаешься. Век бы её из бани не отпускал, всё мыл бы, да слушал! Прямо банный соловей! Ну, всё, я побежал на работу! Увидимся ещё!
– Ага! – сказала Маша.
– Да иди ты скорее в дом! – вдруг рассердился банник. – Мне работать надо, а она стоит, как вкопанная!
Банник завыл как в печи ветер, и Машу из бани, словно на крыльях вынесло.
В доме Маша сняла с головы мокрое полотенце и стала расчёсывать волосы. Потом она увидела кота Маркиза, который лежал на спинке дивана и спал. Маша бросила расчёску и забралась на диван.
– Маркиз, Маркиз! – сказала она. – Я приехала. Ты помнишь меня?
Но Маркиз даже ухом не повёл.
Маша вспомнила, как в последний свой приезд она играла с котом: папа привязал бумажку к верёвочке, и коту нравилось бегать за Машей и ловить бумажку. Но прошёл целый год, всё изменилось: кот потолстел, перестал бегать и только ел да спал.
– Котик, давай поиграем в догонялки, – попросила Маша и стала стаскивать кота со спинки дивана.
Кот мягко и безвольно съехал вниз головой по дивану, встал на голову, отчего задние ноги и хвост нависли над его мордой, но так и не проснулся.
В дом вошла бабушка тоже с полотенцем на голове:
– Что, Маркиза разбудить не можешь? Совсем обленился кот, даже мышей не ловит. И что с ним делать? Ну, ничего! Нам-то с тобой дел хватит. Мы сейчас пирожки с пончиками будем стряпать. Поможешь мне? – спросила бабушка.
– Конечно! Только я никогда не стряпала пирожки. Мама их не делает.
– Вот как? – удивилась баба Тася. – Это дело поправимое. Только сначала надо себя привести в порядок. Волосы расчесать, косы заплести.
Бабушка стала расчёсывать Маше волосы и петь. И, что удивительно, Маше совсем не было больно, а даже, наоборот, приятно.
– Бабушка, как это ты не больно чешешь волосы? А мама после ванны больно чешет. Она говорит, что пришла пора их обрезать, чтобы не мучиться.
– Это песня помогает. Да и домовой тоже, – лукаво улыбнулась баба Тася.
– У тебя есть домовой? – удивилась Маша.
– Наверное, есть. В каждом доме есть домовой, только я его никогда не видела.
– Жалко, – сказала Маша, – что не видела.
Бабушка заплела внучке две косички, а себе одну косу и уложила её вокруг головы как корону.
– Вот теперь идём на кухню.
На кухне бабушка посыпала стол мукой и вывалила на него из кастрюли тесто. Тесто лежало на столе словно барыня-сударыня на кровати. Маша ткнула его пальчиком: оно было мягким, тёплым и приятным на ощупь.
– Ну, вот, – сказала бабушка, – тесто хорошо выкисло и не липнет к рукам. Сейчас мы его выбьем.
– А зачем его бить? – удивилась Маша.
– Затем, чтобы оно стало пышным. Когда мы добавляем при замешивании дрожжи, они выделяют углекислый газ. Нам надо выбить этот газ. Чем больше мы тесто выбиваем,