Француз тяжело вздохнул и забрал бумаги из рук девушки.
– Я не вершу самосуд, – медленно и тихо сказал он, – сейчас я работаю на правительство США. Они хотят, чтобы он предстал перед судом, за… – он запнулся и, пропустив окончание предложения, перешел к другой теме, – я должен все хорошо проверить, прежде чем приступать к делу. Посмотри вот эти фотографии.
Поль неуверенно взяла несколько довольно мутных фотографий, которые и без того сложно было разглядеть в свете тусклой лампочки сторожки. Человека на них было почти не узнать, он носил просторный белый льняной костюм, прятал лицо за очками и широкополой шляпой.
– У нас появилась информация, что сейчас он находится в Риме. По непроверенным данным, он может планировать сбежать на Корфу, где, вроде как, скрываются сторонники Муссолини, которые могут ему помочь.
– Я не давала своего согласия, – аккуратно напомнила Поль.
– Послушай, – Паскаль совершил новую попытку ухватить бывшую коллегу за руку, но девушка оказалась проворнее, – ты же понимаешь, как это важно для меня. Ты всего лишь должна будешь его опознать. Опознать, Полли, не убить.
Поль тяжело вздохнула и помассировала пальцами ноющие виски.
– С каких пор ты работаешь на Штаты? – постаралась она перевести тему, но тщетно. У каждого из них были определенные границы, которые они не планировали нарушать в этом разговоре и сейчас она натолкнулась на стену, старательно возведенную Паскалем. Ей как-то хотелось выразить ему сочувствие или хотя бы жалкую солидарность, но она не знала как. Все слова мгновенно показались какими-то глупыми. Перед глазами стояла белозубая улыбка Кэтрин, ее неизменная фотокамера, которую она везде таскала за собой; ее красивые светлые волосы. И грубые руки, которые на глазах у Поль срезали эти волосы, а потом неаккуратно, рваными клоками выбривали голову девушки. Пока она сидела с серьезным, невозмутимым лицом, насмешливо улыбаясь в лицо своим палачам. Храбрая и звонкая.
Поль вздрогнула и постаралась взять себя в руки, чтобы ничем не выдать французу нахлынувшую на нее сентиментальность. Слишком много воспоминаний. Слишком много призраков прошлого. Кстати, о призраках.
– Мне показалось, что я видела Шварца, – выдала она без всяких предисловий. Паскаля словно током ударили, он встрепенулся. На его лице за несколько минут успел смениться пестрый калейдоскоп эмоций – от злости и печали до ликования и азарта.
– В Риме? – уточнил он. Поль кивнула.
– В моем отеле, – сказала она, – но я точно не уверена.
– Это… интересно, – задумчиво проговорил мужчина, почесывая свою густую бороду, – возможно, они с Вольфом планируют побег вместе.
Поль не стала с ним спорить, хотя была уверена в том, что даже спустя столько лет и весьма стесненные обстоятельства двое ее прежних тюремщиков