Придя в себя, он слышал звуки, как сквозь вату. При этом едва ощущал себя, не в силах даже моргнуть. Его лицо и боковую сторону головы, куда вскользь ударил арбалетный болт, раздирала ослепительная жгучая боль. Он задерживал дыхание сколько мог, потом глотнул тошнотворно масляного эликсира и его едва не вывернуло. Одновременно с этим нечто обрушилось и сжало его, казалось, до размера макового зёрнышка.
«– Рухнул-таки Парящий дворец!» – с вялым удовлетворением верно предположил К-Кэн.
Видимо, этот ужасающий удар каменного кулака весом в тысячи тонн и не дал ему утонуть окончательно в чёрной масляной жидкости. Сила давления вытолкнула его, как вишнёвую косточку выдавливают пальцами.
Огромной мощности удар пробил дно чаши пруда, и его содержимое вместе с К-Кэном хлынуло в какой-то подземный туннель, бывший некогда руслом подземной реки. Затем через несколько секунд его с силой выбросило из отверстия в скалистом берегу в волны моря. Вялый, как тряпка и такой же беспомощный, Волк упал и от удара опять потерял сознание.
Пришёл он в себя лежащим на мокрой брезентовой крыше полузатонувшей кареты. Её во время взрыва тоже, видимо сбросило с берега и теперь уносило от суши стремительным морским течением. К-Кэн с трудом поднял голову: берег уже находился на расстоянии нескольких километров, значит не было ни малейшей надежды вернуться. Течение, прихотливо петляя между многочисленными рифами, несло его дальше и дальше в морской простор. Вглядевшись, Волк увидел, что с рифами тоже творилось нечто непонятное: скальные зубы дрожали и одни каменные зубцы поднимались, а другие медленно погружались в пучину. Силы землетрясения, разбуженного К-Кэном, меняли всю акваторию столицы.
В довершении ко всему, юноша ощутил толчок в ногу и повернул голову вправо.
– Акула! Этого ещё не хватало, – забеспокоился он, откашливая приторный эликсир.
Почти пятиметровая белая хищница ненамного промахнулась, нападая. Волна приподняла карету и несколько рядов острых зубов промахнулись мимо цели на расстоянии всего лишь ладони. Зато по ноге прошлась бугристая и жёсткая кожа морской хищницы. Если бы на К-Кэне не было кольчужных штанов, ему бы вырвало кожу и мышцы, как тёркой. Беда ещё в том, что пояс с оружием сорвало, когда он ударился об кромку гранита – видно не выдержала, зацепившись, застёжка. А кинжал из сапога выпал, пока он кувыркался в воде. Так К-Кэн оказался без оружия один на один с пятиметровой хищницей.
Сделав несколько кругов, акула старалась прицелиться поточнее. Вдруг что-то блеснуло, и юноша, присмотревшись заметил в её голове наполовину погруженный в череп арбалетный болт, поблёскивающий светлым металлом.
– Да