Остановившись перед какой-то дверью, слуга деликатно постучал и, не дожидаясь ответа, вошел. Соколовский сунулся было следом, но провожатый остановил его жестом мясистой ладони и закрыл дверь буквально у него перед носом. Порядочки в этом доме царили еще те; впрочем, Максим уже давно привык к тому, что хорошие манеры за деньги не купишь. То есть купить-то их несложно: достаточно просто нанять человека, который растолкует тебе, валенку, в какой руке следует держать нож, а в какой вилку и как полагается встречать гостей, только вот обременять себя подобными мелочами хочет далеко не каждый. Нынче стало модным считать, что наличие у человека солидного капитала оправдывает все, в том числе и хамское поведение. И на любое замечание следует стандартный ответ: если ты такой умный, почему не богатый? И кто ты такой, чтобы я, занятой человек, перед тобой расшаркивался?
Максим опять ощутил нарастающее раздражение. Дверь была прикрыта неплотно, сквозь нее было слышно каждое произносимое в комнате слово, и от того, что слышал Соколовский, его раздражение только усилилось. «Опять нажрался, – доносилось из-за двери. – Дышать же нечем!» – «Зато для здоровья полезно», – отвечал «японец». «Да куда тебе больше здоровья? Тебя и так ломом не убьешь. Так и будешь жрать, пока не лопнешь… Кто там у тебя?» – «Журналист. Этот, как его…»
Максим, которому все это окончательно надоело, без дальнейших церемоний толкнул дверь, намереваясь решительно переступить порог. Эффект от его появления получился немного смазанным, поскольку дверь, немного приоткрывшись, ударила стоявшего прямо за ней «японца» точнехонько по хребту между лопаток. Толстяк, разумеется, не сдвинулся ни на миллиметр, так что в комнату журналисту пришлось не входить, а протискиваться боком, а потом еще и извиняться перед «японцем». Можно и, наверное, даже нужно было не извиняться, но Максим машинально пробормотал: «Прошу прощения».
– Максим Соколовский, – представился он, закончив начатую забывчивым «японцем» фразу. – Я работаю на несколько крупных столичных изданий, и мы с вами условились об интервью.
– Насколько я помню, ни о каком интервью мы не договаривались. Речь шла о предварительном собеседовании, – возразил хозяин. –