Пришлось принюхаться.
Миртл всегда пахла горными орхидеями и пыльцой – запах очень характерный и приторно-сладкий, я могла бы различить его из тысяч; но холодный влажный ветер смешивал все окружающие ароматы в единую какофонию.
Двинувшись вдоль стены, я решила обойти замок кругом и как раз пробегала мимо административного корпуса, когда сверху донесся обрывок разговора.
Один голос я точно знала.
– Ваша просьба неприемлема, – голос ректора Артемиуса звучал твердо, и все же в нем проскальзывали странные нотки то ли страха, то ли беспокойства.
– Это не просьба, – слова прозвучали так, словно их издавало нечеловеческое горло.
У меня шерсть дыбом встала, настолько неестественно и пугающе это было, будто металл пролязгал острыми цепями, перемалывая камни.
– Даже если это приказ, я не могу его выполнить. – Артемиус заговорил еще тише: – Я множество лет верой и правдой служил вам, но сейчас…
– Вы и сейчас служите мне, ничего не изменилось.
Я инстинктивно вжалась в землю: с кем бы ни говорил ректор, но этот кто-то пугал меня так, что хотелось немедленно бежать отсюда.
Уносить лапы, уши и хвост.
Я стала медленно пятиться задом, когда сверху донеслось:
– Изменились обстоятельства, – договорил Артемиус. – Думаете, я не догадаюсь, с чьей именно подачи год назад Алмуру почти удался переворот? Талантливый менталист с даром модиста не смог бы провернуть ничего подобного, тут не обошлось без вмешательства извне. И я говорю не о знаниях из соседнего мира!
– Заткнись! – голос в гневе взвился вверх. – Ты кому-нибудь рассказывал о своих соображениях?
– Нет. – Я была готова поклясться: последнее слово Артемиус выдал со сжатым горлом, потому что этот сип напоминал жалобный скулеж.
– Вот и славно… – металлический лязг превратился в змеиное шипение. – Очень жаль, что наше сотрудничество приходится заканчивать именно так, Арти. Прощай…
Говорят, крысы бегут с корабля, когда предчувствуют гибель судна. Мне бы тоже уносить ноги, но я застыла, оцепенев от страха и боясь даже шелохнуться.
Спряталась под каким-то кустом и забыла, как дышать, когда сверху раздался звон разбитого стекла.
Что-то тяжелое пролетело с высоты башни и упало на землю.
Ветер тут же донес запах свежей крови, который меня отрезвил.
Мне бы поднять глаза, посмотреть вверх, увидеть, кто именно сбросил ректора, но страх оказался сильнее меня.
Я рванула вдоль стены, скрываясь в тенях деревьев, лишь бы подальше отсюда.
Меня тут не было, я ничего не видела, не слышала и вообще спала в своей кровати…
Как же было страшно, проклятие рурков!
Я опомнилась только тогда, когда стукнулась мордой о стену, окружающую замок.
Лапы принесли меня совершенно не туда, откуда я пришла.
Заозиравшись