Утром заработало радио. Голова Сергея свесилась с верхней полки: «А как ты думаешь, Игорек, что сейчас звучит по радио?» Игорь молчал. Сергей дотянулся до ручки громкости и снова повторил свой вопрос.
– Шопен. Семьсот семьдесят седьмая рапсодия, – пробурчал Игорь.
– А исполняет кто?
– Арбузова.
– А ты кого сейчас больше любишь – Шопена или Арбузову?
– А только он может реагировать на этот вопрос?– спросил проснувшийся Николай.
– Молчу, молчу, молчу, – пропел Сергей, и всем стало ясно – уснуть не удастся.
Ребята оделись и стали разбираться с продуктами. Еды осталось немного. Несколько плавленых сырков сиротливо лежали на стопке шоколада, из сумки торчали две буханки хлеба, а растоптанные пирожки с ливером валялись под столом и восстановлению не подлежали. Полноценного завтрака не получалось. А еще всем очень хотелось пить. Много. После проведенной разведки оказалось, что кроме огненного кипятка из титана пить нечего.
Вы когда-нибудь пили кипяток из титана утром, после большого количества портвейна, выпитого вечером? Не делайте этого. Никогда! И не просите объяснений! Просто поверьте. Что угодно, только не кипяток из титана.
Наши приятели не имели подобного опыта, но каким-то внутренним чутьем уловили, что шутить с кипятком нельзя, не только пить – думать об этом опасно. Нужна была станция. Она не заставила себя долго ждать. Это был провинциальный полустанок с выщербленным асфальтом, покосившимися фонарными столбами и небольшим деревянным зданием неопределенной эпохи. По перрону сновали женщины, наперебой предлагая домашнюю пищу . В том, что еда домашняя, сомневаться не приходилось – другой неоткуда было взяться. Ассортимент не отличался разнообразием, но мог удовлетворить голодных пассажиров.
Интересно и непривычно вели себя цены: женщины крутили ими, как хотели, в отличие от общепита, где цены всегда были стабильные, хотя продуктов могло не быть совсем. Когда покупатели заканчивались, они снижались раза в полтора, а когда поезд трогался – и того больше. Ребята знали эту маленькую хитрость и всегда, под ругань проводников, прыгали в отходящий поезд с дешевой и вкусной едой.
Поезд стоял недолго, но этого времени хватило, чтобы подышать, напиться, покурить,