– Твой дядя был алкоголиком, – перебила его Рамона, вытирая слезы.
– Да, и когда стрелялся, тоже был пьян. Тем не менее он заранее все спланировал.
– Не могли бы мы поговорить о чем-нибудь другом? – попросил Гершел. – Нет, Мона, никакого убийства не было. Сет все сделал сам и оставил исчерпывающие объяснения. Давайте пройдемся по дому и поищем документы, банковские отчеты, может, завещание – все, что может оказаться нужным. Мы – его семья, и теперь за все отвечаем. В этом ведь нет ничего предосудительного, верно?
Йен и Рамона кивнули.
Летти улыбалась, стоя в коридоре. Мистер Сет унес все бумаги к себе в контору и запер их в шкафу. Весь последний месяц он педантично расчищал свой стол и забрал из него все, что могло представлять интерес. А ей он сказал: «Летти, если со мной что-нибудь случится, все важное – у меня в конторе, под надежным запором. Всем этим будут заниматься адвокаты, но не мои дети». А еще он сказал: «И я кое-что оставляю тебе».
5
В понедельник к полудню все адвокатское сообщество округа Форд гудело новостями о самоубийстве Сета Хаббарда и, что более важно, предположениями, какой фирме выпадет удача заниматься делом о его наследстве. Подобный ажиотаж среди юристов по очевидным причинам вызывало большинство дел со смертельным исходом: например, автомобильные катастрофы – в отличие от заурядных убийств. Убийцы обычно бывали представителями низших слоев общества, так что на сколько-нибудь приличный гонорар в этих случаях рассчитывать не приходилось.
В начале дня у Джейка не было ничего – ни убийства, ни автокатастрофы, ни многообещающего дела о наследстве. К ленчу, однако, он уже мысленно тратил кое-какие деньги.
Он всегда мог найти себе дело в здании суда, находящемся напротив его конторы. На втором этаже располагался земельный департамент – в длинной просторной комнате на стеллажах вдоль стен стояли толстые кадастровые книги, иные имели двухсотлетнюю историю.
В молодости, когда ему все надоедало или он хотел спрятаться от Люсьена, Джейк часами сидел над старыми актами об отчуждении, дарении или передаче прав собственности на землю, словно в них заключался большой смысл. Теперь, в свои тридцать пять, имея за спиной десять лет практики, он по возможности избегал заглядывать в эту комнату. Он видел себя действующим адвокатом, а не книжным червем, участником судебных баталий, а не робким незаметным юристом, довольствующимся сидением в архивах и перекладыванием бумаг на столе. Но даже при этом и независимо от его мечтаний каждый год выдавались периоды, когда ему, как и любому другому юристу в городе, приходилось на час-другой зарываться в документы.
В земельном департаменте было людно. Более процветающие фирмы пользовались услугами неквалифицированных помощников, чтобы проводить бумажные изыскания, и сейчас несколько таких сотрудников корпели над сводами актов и перетаскивали их с полок на столы и обратно. Джейк перебросился с несколькими юристами, занимающимися тем же самым, парой слов – главным образом