Это был настоящий лабиринт, куда более разветвленный и извилистый, чем даже в Нертаиле, хотя более компактный. Ходы равномерной ширины и довольно низкие – от макушки до свода оставался локоть, а кое-где приходилось наклоняться. Один рыцарь с копьем и длинным кинжалом мог бы здесь сдерживать сотню. По бокам в стенах встречались неглубокие ниши, высеченные для того, как я понял, чтобы могли разминуться два человека.
Иногда ходы выводили в круглые колодцы, и в некоторых из них стены, испещренные характерными прямоугольниками, подсказывали, что такой колодец в любой момент мог стать винтовой лестницей. Кое-где я натыкался на тупик – опущенный пресс. А далекий гул оповещал, что кто-то методично отсекает мне путь наверх.
Через какое-то время в движение пришли стены перехода, едва не раздавив меня. Я догадался втиснуться в нишу и передвинулся вместе со стеной. За время моих блужданий такое глобальное перемещение повторилось еще несколько раз, окончательно меня запутав.
Совершенство защиты замка восхищало. В узких коридорах даже дарэйли не смогли бы толком атаковать – нам просто не развернуть здесь крыло силы, а колодцы, движущиеся стены могли рассечь и блокировать и крупную армию напавших. И наверняка есть ловушки, попасть в которые я еще не успел.
Но кто мог напасть на замок снизу? Ионта прошу не считать, там было предательство. Теперь, увидев одну из тайн замка, я в этом уверен.
Я шел долго, сбившись, сколько раз передвигались стены.
В какой-то момент мне показалось, что я и не выходил из Лабиринта Нертаиля, а по-прежнему блуждаю во мраке, уже много-много лет, и буду блуждать вечно. Дыхание Тьмы ощущалось явственно, словно тонкие паутинки касались кожи, опутывая, поглощая, затягивая куда-то, все глубже и глубже.
Наткнувшись на монолитную плиту из небесного металла, перегородившую ход, я понял: это чувствовалась близость чужого мира. Там, за вмурованной в стены преградой – Врата.
Так мог звать только Линнерилл.
И моя Лунная королева. Совсем рядом, под боком!
И она ждет… Я как наяву видел ее лицо, слышал ее шепот: «Ты мой, Райтэ! Ты принадлежишь нашему миру».
Великий Эйне! Чудовищная тоска захлестнула меня. Хотя бы еще раз коснуться прохладных тонких пальчиков, заглянуть в звездные глаза, увидеть, как сияют жемчужными лучами ее крылья.
Крылья… Опомнись, дурак, ты последнее жалкое перо обменял на свободу друзей, не спросив, на черта им такая «свобода», когда ты сам отдал себя Гончару вместе с ними?
Не знаю, сколько я просидел под той плитой, слушая зов Линнерилла.
Перстня было мало, чтобы сдвинуть такую преграду, и я продолжил поиск выхода наружу. Несколько раз я открывал ходы с помощью печати Энеарелли и, наконец, за двумя металлическими перегородками нашел неразрушенную лестницу.