– Вы представляли интересы Мартина и Джоанны Уильямс, – сказала я. На самом деле это был блеф. Я заметила его визитку у них на кухне и поняла, что юрист имел к ним отношение. – Я ездила в Хит-хаус. Они мне все объяснили.
– Как они поживают?
– Превосходно. Так вас хвалили. Уильямсы очень высоко ценят то, что вы для них сделали.
Это была бессовестная ложь. Мартин и Джоанна ни словом не обмолвились о юристе. Я просто рассчитывала, что, польстив Хану, сумею выудить из него больше информации. Уловка сработала.
– Ну, в конечном счете не так уж сильно я им и помог, – возразил поверенный, но по тону собеседника чувствовалось, что он очень собой доволен. – Значит, о доме они вам рассказали?
– Да.
– Завещание было совершенно ясным и недвусмысленным. Хит-хаус делился пополам между двумя детьми покойной миссис Пэррис: Фрэнком и его сестрой Джоанной. Да, мистер Пэррис позволил Уильямсам некоторое время после смерти матери жить там совершенно бесплатно, но это вовсе не подразумевает, что он отказался от своих прав на долю имущества. На этот счет никакого соглашения, устного или письменного, не существовало.
Я пыталась сохранить невозмутимое выражение лица, хотя на самом деле Хан только что снабдил меня сведениями, способными в корне все изменить. «Он задумал снова открыть агентство и предлагал нам войти в долю». Вот что сказал Мартин, но то была преднамеренно расплывчатая, граничащая с ложью формулировка. Фрэнк Пэррис разорился и хотел получить свою половину наследства. Вот почему он приехал в Суффолк. И вполне возможно, что именно по этой самой причине его и убили.
– Уильямсы так любят этот дом, – заметила я.
– И неудивительно, – кивнул мой собеседник. – Джоанна в нем выросла. Чудное местечко.
В фоторамке промелькнула миссис Хан в купальнике и с пластмассовой лопаткой в руках.
– Так, значит, вы разговаривали с Фрэнком Пэррисом? – вернулась я к интересовавшей меня теме.
– Звонил ему на мобильный. Это было в пятницу, вскоре после его визита к сестре. Он собирался выставить дом на продажу через агентство Кларка во Фрамлингеме. Я хотел сказать, что не стоит вот так уж сразу брать с места в карьер, но потом понял, что дела его в Австралии приняли не лучший оборот. Я просил Пэрриса дать Уильямсам немного времени, чтобы обговорить условия переезда, да и если на то пошло, найти, куда переезжать. В этом я отчасти преуспел. Он по-прежнему намеревался связаться с Кларком, но согласился на отсрочку.
– Уильямсы, должно быть, страшно переживали?
– Миссис Уильямс была очень недовольна. – Хан щедро добавил в чай сахара.
Мне не составляло труда представить реакцию Джоанны. «Проваливайте и впредь оставьте нас в покое», – припомнились мне ее прощальные слова.
– Едва ли супруги сильно расстроились, когда Фрэнка забили до смерти, – заметила я. Выяснилось то, что мне требовалось знать. Необходимость тщательно выбирать слова отпала.
Хан болезненно поморщился:
– Не уверен,