Хэнсон У. Болдуин: Коренной причиной неудачи немцев было отсутствие военной мощи, которая соответствовала бы причудливым и экстраординарным целям Гитлера. И, как это часто бывает в тоталитарных обществах, немцы недооценили стойкость своих противников… Когда прошел шок, вызванный внезапностью немецкого наступления, американские войска, особенно обстрелянные дивизии-ветераны, пришли в себя, стали сражаться и умирать… Возможно, это главный не поддающийся точной оценке фактор войны: знание того, когда люди внезапно и зачастую по собственной воле совершают поступки немыслимой, отчаянной отваги[199].
Пол Фицджеральд (выдержка из неопубликованного стихотворения):
Боевая Четвертая дивизия закалилась, пройдя Нормандию, Париж и Люксембург. Линия Зигфрида пугала, но вскоре была разбита вдребезги.
Полковник Ричард Марр: Двенадцатый пехотный полк держался, держался, несмотря на столь неблагоприятные обстоятельства, что даже задним числом трудно поверить в то, что на протяжении месяцев непрерывных боев было можно проявлять такую отвагу и честь, какими отмечены действия солдат и офицеров Двенадцатого полка[200].
Шейн Салерно: За оборону Люксембурга Двенадцатый пехотный полк удостоился благодарности президента как выдающееся соединение.
Марта Джеллхорн: Многие были убиты и ранены, но оставшиеся в живых стабилизировали неустойчивую ситуацию и постепенно переломили ее, заставив противника отступить. Наконец, как было сказано в коммюнике, выступ был ликвидирован. Сделать это было нелегко и не быстро, и сделано это было не безымянными сущностями – армиями, дивизиями, полками. Это сделали люди – бойцы Двенадцатого полка, каждый из них[201].
Солдат, стоящий над телом замерзшего солдата.
Джон Толанд: Воля немецкого солдата была сломлена. Ни у кого из выживших при отступлении не осталось ни малейшей надежды на победу Германии[202].
Алекс Кершо: Жестокой кульминацией боевого опыта Дж. Д. Сэлинджера на Европейском театре военных действий стали бои за Арденнский выступ. Он был окружен океаном человеческих страданий и уничтожения. Поверить в то, что Сэлинджер во многих неизвестных отношениях не изменился, невозможно.
Шейн Салерно: Существует распространенное мнение, что Хемингуэй и Сэлинджер встречались только два раза, в Париже и в лесу Хюртген. Однако была еще одна встреча, во время сражения за выступ. 16 декабря 1944 года, в первый день боев в Арденнах, друг Хемингуэя генерал Бартон сообщил находившемуся в Париже и поправлявшемуся после воспаления