В конце концов, мы навели там порядок. Шаповального выгнали, Сушкова привлекли к ответственности; партийную организацию укрепили, коммунисты взялись за дело, и полк воевал очень хорошо. Хорошо работал и технический состав, и если и были отдельные срывы, то их особенно заметно не было.
В 1-м полку был отрицательный момент в отношении командира 3[-й] эскадрильи Дранко, он проявлял некоторую трусость[99]. Его партийная организация исключает за это из партии, но мы его в партии оставили, и впоследствии он оказался хорошим, крепким бойцом. Так, 28 августа он вёл группу, задачей которой было охранять оборону переправы через Волгу. Пушки у него отказали, но он всё же не ушёл из боя. Он несколько раз ходил в ложные атаки на «юнкерсы», и переправу бомбить всё-таки наши не дали. После он благополучно вернулся на аэродром.
Так что политотдел провёл большую работу по поднятию боевого духа у лётного состава и не зря, так как результаты были большие. Такого рода отрицательных моментов больше у нас не было, а если и были проявления и маленькие слабости, то они быстро ликвидировались и в общей массе успешных воздушных боёв они заметны не были. А случай с Дранко был особенно показателен для работы политотдела, так как оставить или не оставить Дранько в партии могли только мы сами, и мы решили этот вопрос положительно, и, по-видимому, решили его правильно. И сила воспитательного воздействия здесь особенно ярко сказалась. Человек стал вести себя прекрасно. Случай с Дранко совпал с приказом № 227, который был доведён до каждого лётчика и политработника. И это не только укрепило работу части, но и дало в руки политчасти и работников политотдела большой козырь. Вообще формирование дивизии проходило в самых тяжёлых условиях. Нужно было ходить в части, заниматься, присматриваться к людям, с каждым поговорить. А тебе здесь начинают в ответ – ты скажи лучше, как немцев на юг не пропустить. И вот этот наш приказ очень крепко ударил по таким настроениям. Приходилось уже говорить – не веришь агитации, так выполняй приказ [№] 227, и человек уже ничего не мог сказать, а обязан был выполнить приказ, так как за невыполнение приказа он карался со всей строгостью. Таким образом, приказ [№] 227 сыграл в деле дисциплины и подготовки кадров исключительно большую роль.
Также большая задача стояла перед нами и в смысле овладения новой техникой. Здесь аппарату политотдела приходилось вправлять мозги многим коммунистам, так как радио люди не признавали, аэрофотоаппаратуру ненавидели, переучиваться на новой материальной части тоже не хотели. Здесь нам помог приказ № 130[100]. Если не берёшь уговорами, то говоришь – вспомни приказ № 130, если не выполните приказа, то будем с вами бороться как с нарушителями его. Мы говорим – готовьтесь воевать, а руки у людей опускаются, поднять настроение было очень трудно. Самолётов в дивизии было очень мало. 1-му гвардейскому нужно было переучиваться с «харрикейнов» на «яках». Обстановка