– Давайте, давайте! – пробасил один из левых парней.
Чьи-то голоса, то ли леваков, то ли рыжего, уже предлагали вызвать Сталина, полумальчики в льняных пиджачках раздобыли большой лист бумаги и рисовали на нём буквы. Девушка, затеявшая всю суматоху, и один из тех, что до этого курил на крыльце, бродили по веранде в поисках старого блюда для спиритического сеанса.
– Что за идиотизм, – возмущался хвостатый, – пускай Кичин сам вызывает своего Сталина!
– Ну что ты, это может быть любопытно, – играл бровями Юрий, уже поменявший рюмку с брусничной на поднесённый Артуром бокал вина.
– Надо сесть в круг и взяться за руки, – распоряжалась Марина. Встретившись со мной взглядом, она подмигнула и поманила к себе.
– Ну, сейчас начнётся, – зашептала она мне в ухо, когда я приблизилась, – станут спрашивать о судьбах России, кто будет у власти, случится ли революция и в чём смысл жизни. Перессорятся, переорутся.
– И зачем это надо? – поразилась я.
– А поржать, зачем же ещё. Кстати, ты что с хозяином не здороваешься?
– А кто хозяин?
Марина показала на загорелого молодого мужчину с лицом, слегка напоминающим лошадиную морду, который сидел в тени на рогоже и наблюдал за приготовлениями. Непонятно, как я умудрилась его не заметить. Тем более что мы были знакомы. Его звали Ринат, он был то ли башкиром, то ли татарином и как-то раз подвозил нас с Мариной после работы. Мне даже казалось, что он за ней ухаживает. Очень приятный мужчина.
– Пойду поздороваюсь, – воодушевилась я. Мне не хотелось возвращаться к Юрию.
– Если дух явится, я ему исповедуюсь, – игриво хохотнул Артур, когда я проходила мимо.
– Вам бы не помешало. Но – не здесь, а в церкви, – осадил его тот, кого хвостатый называл Кичиным. – А я в этом сатанинстве не участвую.
– Тогда иди и сдай всех, кто участвует! – крикнул хвостатый, роясь в холодильнике. Неясно, как он оттуда что-то услышал и почему всё время менял мнение – то против затеи, а то неожиданно «за».
Кичин ничего не ответил.
– Правильно, не отвечай, – подоспел к нему Юрий, по-буратиньи сгибая острые коленки, – не надо раздувать свару. Это на руку врагам России.
– Юрий, ты на чьей стороне? – разозлился хвостатый, захлопывая холодильник.
– Тише, тише! – требовала Марина, как будто всерьёз нервничая. – А то не получится! У духов своевольный характер, они обидчивые.
Ринат тем временем поднялся мне навстречу и прямо и просто сказал:
– Я знал, что ты придёшь. Пойдём туда, где нешумно.
И мы вышли с веранды в коридорчик, прошли мимо ванной комнаты с пустыми дверными петлями и стальной газовой колонкой с торчащими трубами. Ринат стал подыматься по лестнице, не оборачиваясь. Я шла за ним.
Поднявшись, мы попали в мрачную комнатку, оклеенную пропахшими плесенью старыми обоями. У стенки горевала холодная печка, а напротив синел выцветший диван времён застоя.
Мы молча сели на этот диван и вперились