– Ну, как – хитро?..
Тот отвернул глаза от испепеляющего вопросительного взгляда отца: «Ну, как, принимаешь этот план неслыханного коварства сжечь и разграбить древнюю русскую первопрестольную столицу?» и пепельными губами прошелестел еле слышно:
– Это не для победителя татар… это для… – и задохнулся от внутренней боли и гнева. – …Разорителя чужими руками опасного союзника…
Государь ждал продолжения от Мамона. Дождался не скоро. Тот смотрел на Ивана Младого, словно ища его понимания и сочувствия. Потом начал говорить, почему-то с трудом и косноязычно, намекая, мол, и мысли о сожжении и грабеже Киева родились только потому, чтобы перетянуть Менгли-Гирея на сторону новых союзников, сватов господаря Молдавского Стефана и государя Московского Ивана Васильевича…
Государь слушал Мамона с напряженным вниманием. Иван Младой обхватил голову двумя руками, внутри его всё клокотало от ненависти при одной мысли, что древний первопрестольный град Руси может быть спалён и разграблен только потому, чтобы устроить семейный союз двух сватов, молдавского и московского. Когда он в бешенстве встал и хотел выскочить за двери, отец окатил его ледяным взглядом, как ушатом смертельно холодной воды ли, отравы ли, и рявкнул:
– Сиди… Слушай… дело говорит боярин… Крымский хан нам в спину нож наточил… А мы сделаем вид, что этого ножа не видим, только предложим короля подрезать в Киеве, если у хана ножик случайно какой завалялся… Тут он сразу и признается: «Есть у меня такой ножик на короля…» Ещё бы русский государь предложил татарину Киев порезать на куски ножичком, которым Москву король резать хотел… И сват Стефан только рад будет союзу с Москвой и Крымом… Такой триумвират ему в самом сладком сне не снился… А тут такая радость тройственного союза… И турки не страшны, и король Казимир на поводке… И дочка господаря – московская царевна… Каково?.. – Государь оглядел Мамона и сына и довольно хохотнул… – Ай, да Мамон отчебучил… Двум Великим князьям коленце выдал… Если Менгли-Гирея с твоей киевской затеей перетянем снова на свою сторону, если тройственный договор с господарем и с ханом сотворим, поедешь сватать Елену Молдавскую лично во главе великого посольства московского…
– Отец… о-о-тец… – простонал Иван Младой… – Ведь не может быть личного счастья на несчастье своих же единоверцев… Неужели ты не понимаешь, что, обрекая Киев на сожжение руками иноверцев, какими бы политическими мотивами ты не прикрывался, ты обрекаешь и триумвират союзников и венчание сына на…
– Ничего я не обрекаю… – взвился государь. – Наоборот, это новый путь…
…В никуда… к смерти… череде смертей… и ничего больше… – снова простонал Иван Младой с белым от муки лицом. – Ведь мы же прорвались в противостоянии на Угре с ханом Ахматом, и здесь прорвёмся… Только не надо сжигать Киев руками иноверцев…
– Без