В следующий миг раздался оглушающий низкий рёв. Самый жуткий звук, который я когда-либо слышал. Он пробирал до самых кишок, оставляя после себя, словно какое-то ядовитое послевкусие, гнетущее ощущение безысходности и неотвратимости смерти. От этого стального чудовища не скрыться…
Ещё через мгновение машина с поразительной скоростью отклонилась вбок и взмахнула рукой. Из кулака руки, а точнее из открывшегося в нём при взмахе огромного люка, широким веером вытягивалось густое чёрное облако, быстро разделяясь на сотни чёрных точек.
Я не сразу понял, что гул, с которым появилось облако – это человеческие вопли. Чёрное облако состояло из людей. Вопящих от ужаса, выброшенных высоко в небо над городом, живых людей.
Люди стали сыпаться на дома, разбиваясь о стены и крыши, выбивая окна. Трупы сползали по стенам, оставляя густые кровавые разводы, падали на дороги, сминая машины.
– Это Сын Божий… – услышал я голос справа от себя.
Резко развернулся к говорившему. Передо мной стояла толстожопая Александра.
– Вы готовы отправляться? – привычно пресным голосом спросила она.
Сука, блять… Опять приглючило.
Осмотрелся. Дорога, дома, никаких балконов и здоровенных поебот, разбрасывающихся людьми. Нихуя себе у меня воображение…
– Вы готовы отправляться?
– Да готов, блять! Заебала…
Выбесила-таки, тварь. Сука, как же ненавижу жирных… Никакого такта. А всё потому, что мысли только о жратве у них: нет в башке места для уважения к окружающим. Короче, ща отъедем метров на триста, задушу жируху голыми руками, бля буду.
– Слышь, свинота. Где машина твоя?
– Вон там… – вяло показала она на какой-то сарай, на отъебись сколоченный из кривых необработанных досок, и неспешно побрела в его сторону.
– Шевели булками – плетёшься, блять, как на эшафот.
Эшафот… Ещё вчера я удивился бы тому, что знаю слово "аэропорт", а сегодня базарю, как король Англии.
– Короче, надо торопиться – чую, скоро в туалет захочу, а мне пиздец как не хотелось бы на трассе останавливаться. Хотя похуй, притормозишь, если что, где-нибудь, выйдем, ты посторожишь меня от волков там или медведей, я отолью по-быстрому, а потом дальше