Увидев нас, коренастый парень соскочил с козел и поклонился:
– Ваша милость… барышня…
– Давно ждёшь? – спросил барон.
– Как договаривались, к полудню подъехал.
Кучер был похож на того, с кем осталась Ланфа, как персики с одной ветки. Наверняка они братья. Возможно, даже близнецы, и одеты одинаково. Вряд ли я ошибусь, предположив, что Кофр принимал меры, чтобы не афишировать свои магические способности. Если начнут опрашивать свидетелей, те подтвердят, что барон покинул замок и прибыл в поместье моего отца в том же самом экипаже. Меня это предусмотрительность пугала. Привыкнув к открытой жестокости отца и научившись противостоять ей, я не представляла, как приспособиться к хитростям и коварству. Именно так воспринимала действия будущего супруга.
В карете мы сели рядом. Циантин продолжал держать меня за руку. Это теперь казалось естественным и больше не удивляло меня. Вообще, после перехода через портал у меня возникли родственные чувства к этому человеку. Я бы не рискнула назвать их любовью, как было с бабушкой. Привязанность, пожалуй. Барон Кофр был первым человеком, к которому я по-настоящему привязалась. И это за такой короткий срок! Тут виновата магия, не иначе.
2. Кофрский замок
Меня поселили в прекрасных светлых комнатах. Гостиная, обставленная в классическом стиле, имела выход на балкон с видом на море. Отсюда вела арка в кабинет, где от пола до потолка высились заполненные книгами шкафы, а у стены пристроился двухтумбовый стол и лёгкое кресло с зелёной подушкой на сиденье. Спальня имела полукруглый альков с широкой кроватью, комод и туалетный столик. Вся мебель из крашеного белым дерева. К спальне примыкала гардеробная с пустыми полками для обуви и многочисленными плечиками на длинной штанге. Лишь два халата – махровый и шёлковый – висели там. Я с грустью вспомнила об оставшемся в карете мешке, но волнения мои оказались напрасными. Пришла служанка, сняла с меня мерки и вскоре принесла целый ворох одежды. Следом за девушкой в гардеробную протопали двое парней, нагруженных коробками с туфлями.
Распоряжалась всем дородная домоправительница. Ей меня представили первой. Женщину звали Роза, но она не имела ничего общего с теми нежными цветами, к которым я привыкла. Однако, познакомившись с Кофрским цветником, я убедилась, что пышущая здоровьем домоправительница вполне соответствовала крупным, ярким и дурманящим бутонам – здешним розам.
Убедившись, что наряды и туфли развешаны и расставлены, Роза выпроводила лишних:
– Не переживай, барышня, всё новое. Ношеное мы сразу раздали.
Тут до меня дошло, что гардеробную заполнило наследство погибших баронесс. Вернее, одной или двух – тех, с кем мои размеры счастливым образом совпали. Пришлось смириться, не ходить же всё время в халатике. В собственном наряде я сварюсь ещё до того, как Кофр задумает меня прикончить. Честно говоря, такого изобилия не то что у меня, даже у матери и