«Добро пожаловать!» – Я почти слышу, как они говорят это.
Я бегу по дому, повторяя их путь снаружи, так что вижу их в окна. Слышу громкий голос отца, пока они совершают экскурсию по территории.
«Как видите, нет никаких стражников, которые удерживали бы кого-нибудь внутри, ротвейлеров или колючей проволоки, – смеется моя мама. – Люди могут приходить и уходить, когда им заблагорассудится».
Этот дом находится как раз посреди сельской местности, и на мили вокруг ни души. Мне интересно, куда нам заблагорассудилось бы пойти.
Мы садимся за ланч. Это особый ланч – сосиски и картофельное пюре, столы сервированы ножами и вилками, на столах стоят кувшины с соком. Королевский ланч.
«Что ж, это вкусно, – говорит он. – Меня предупреждали, чтобы я ничего не ел у вас, так как вы можете опоить меня и убедить остаться, – добавляет он, подмигивая и усмехаясь. – Но могу ли я устоять перед сосисками с картофельным пюре?»
«Сосиски». – Я чувствую, как мои губы шевелятся, произнося слово, чтобы запомнить его.
Мой папа смеется. «Я уверен, вы слышали о нас много всяких глупостей, – поэтому мы очень хотели пригласить вас сюда, чтобы вы сами увидели, как здесь все устроено».
Пока мы едим, «гардиан» рассказывает нам истории о своих детях – они любят гулять, но также слишком много смотрят телевизор. Рассказывает, как путешествовал по всему миру, беседуя с людьми об их жизни. Мои родители рассказывают о наших путешествиях.
«Мы служили Господу в Индии, в Африке, в… – Отец загибает пальцы, его грудь гордо выпячивается. – Наши дети росли во множестве разных культур».
Он, должно быть, имеет в виду температуры, в которых нам приходилось расти, – это правда, их мы повидали немало.
Когда «гардиан» говорит, он смотрит нам в глаза. Действительно смотрит, словно уверен, что мы скажем ему что-то интересное, словно мы почти так же важны, как взрослые. Он много улыбается, смеется, и если поймает тебя на том, что ты таращишься на него, – подмигивает, показывая, что все в порядке. Я знаю это, потому что он поймал меня.
С «гардианом» ты чувствуешь, что можешь выдохнуть. Но мои родители об этом позаботились: предупредили нас, что он на такое способен. Заставить нас поверить, будто мы можем расслабиться. Но мы знаем, что не должны поддаваться. Потому что «гардиан» может причинить вред группе и нашему образу жизни. Если мы ошибемся, скажем что-то не то из-за того, что растаяли от его улыбок и подмигиваний, он напишет о нас плохо, и нас всех могут посадить в тюрьму.
Приходит мама и говорит, что сейчас моя очередь общаться с «гардианом». В животе у меня что-то подпрыгивает. Я выхожу из дверей гостиной и вижу его сидящим на диване в цветочек, который я всего два дня назад чистила от пятен, отмывая вышитые лепестки по случаю его приезда. Свет струится в окно и падает на его белые волосы.