– Говорят, просто загляденье, – ответил гоблин. – По человеческим меркам, конечно. Не знаю, как воргам, но по мне, если клыков нет, то и разговаривать не о чем.
Дорога, раздолбанная тысячами колес, сузилась в две глубокие колеи. Из них торчат пучки травы, и даже кусты. Основная дорога пошла правее, а мы свернули на малоезжую. Лошадь, что топала себе, опустив голову, сначала начала прядать ушами, а потом вздернула голову и стала осторожно коситься по сторонам.
Небо потемнело, да не той вечерней темнотой от которой хочется зевать и мудро смотреть на звезды, а суровым облачным полумраком. За лесом засверкали зарницы. Но грома не слышно, да и тьма далеко, может и краем пройдет.
Правое колесо поскрипывает и описывает серьезную восьмерку. Были бы мужики-наблюдатели – обязательно обсудили бы доедет оно до Королевства Джерона или отвалится в Восточном крае. Но мужиков, к счастью и сожалению, нет.
Впереди расступились деревья и показались возделанные поля, местами выкошенные.
Я свесился с телеги и сорвал пучок колосьев. Не люблю поля. Где возделывают – значит охраняют. А раз так, волком не побегаешь, всюду мужики с вилами, медвежьи капканы и ямы.
Загривок напрягся, будто сам по себе, в горле заклокотало. Гоблин заметил перемену в настроении и проговорил успокаивающе:
– Ты не переживай, ворг. Это свободная ферма, сюда нежить не суется. Вон, глянь.
Над небольшим домиком красный огонек, колючие лучи бешено вертятся и пускают зайчиков в стороны. Огонек на секунду замер, из центра вырвался длинный сноп и умчался куда-то в лес. Послышался сдавленный крик.
– Это чего? – спросил я.
Гоблин довольно закряхтел.
– Нравится? Маг из Восточного края зачаровал. Убивает всю нежить на расстоянии двух перелетов стрелы. По мере надобности ставит защитный барьер на любых живых существ.
– Так это твой дом что ли? – изумился я.
Гоблин покосился на меня, как на умалишенного.
– Я похож на фермера? – спросил он обиженно. – Это угодья моей сестры.
Я пожал плечами, откуда мне знать, как выглядят гоблинские фермеры.
Из зарослей раздался рассерженный голос.
– Эй там! Эгей!
Не успел уточнить, что этот рык имеет ввиду, как из тьмы, прямо в нас вылетело бревно.
Большое бревно с остатками корней. Лошадь не ожидала такой подлости от обжитых районов, потому не успела среагировать. И оглобли помешали. Бревно сухо стукнуло в лошадиный затылок. Бедное животное выпучило глаза, тяжело выдохнуло и, неуверенно переступив ногами, медленно опустилось на землю.
– Растудыть его в копыто! – прокричал гоблин и отпустил поводья. – Сдохла!
Гоблин быстро спрыгнул с перекладины. С земли поднялось облачко пыли и осело на зеленой коже.
Я кувыркнулся через край телеги, шарахнувшись об угол, и опустился на четыре конечности. Не успел подумать, в кого перекинуться. Горизонт появился слишком высоко и мир стал желтоватым. Звуки закрутились в голове беспорядочным хором. В кота