Почти как она, но младше и голос звонче, совсем не боялась наших-то диких гончих, стояла в пороге – тонкая как стрела.
Тебя подхватил наш Ловчий, оскалясь дико, но он не дождался дрожи, испуга, криков, ты просто смотрела через его плечо.
Она подошла: румянец как костяника, луна приласкала латы округлым бликом – и тени взметнулись вслед за её мечом.
– Оставь её, Ловчий, – хрипло и без сомнений. И вслед за мечом, ты помнишь, взметнулись тени… Она была быстрой, так же как ты быстра,
но это неважно, ведь главный закон священен: предателя – в снег, предателя – на колени и голову с плеч.
Погибла твоя сестра.
А Ловчим был я. Чего уж тут, в самом деле. Седлаем коней, под нами ревут метели, конец октября – пора загонять и жечь!
Скакать между звёзд без удержу и без цели, чтоб смертные в страхе падали и хрипели…
Она промолчит, рывком обнажая меч.
У Дикой Охоты главный закон священен: нельзя отставать, предателей – на колени, нельзя вспоминать, нельзя замедлять свой бег.
У всадников диких – ни сердца, ни сожалений, их надо держать вдали от родных селений…
Раз Ловчий убит –
Охоту вести тебе.
LITTLE RED RIDING HOOD
Е. С.
Мой мальчик, скажи мне, зачем тебе красный плащ?
Без задней мысли, но как уж тут не спросить.
Да нет, я не перестану тебя любить,
Во что бы ты ни оделся. Но как тут быть,
Когда этот красный уж слишком –
совсем –
манящ?
Мой мальчик, февральской ночью в холодный лес –
Не лучшее из возможных решений. Да,
Я делала точно так же, и темнота
Всегда прогоняла скуку, всегда-всегда,
Но я – это я, а ты-то
куда
полез?
Мой мальчик, зачем тебе этот надлом у губ,
И пальцы сильней-нежнее гитарных струн,
Глаза удивительней тысячи южных лун,
И родинки вязью неведомых древних рун?
Мой мальчик, зачем ты настолько,
настолько
глуп,
Что лезешь без спроса в самый большой овраг
И только смеёшься навстречу чужим клыкам,
Навстречу «зачем такие» большим зубам,
Навстречу «я никому тебя не отдам»?..
Ты – всё, чего может хотеть
волчица.
Так?
Ты – всё, чего может хотеть волчица. Вот.
И здесь, на опушке, обняться – и так застыть.
Скажи, что не перестанешь меня любить,
Когда я покроюсь шерстью и стану выть,
Уткнувшись мохнатой мордой
тебе
в живот.
ДОЧЬ БУРГОМИСТРА
Д. Р.
Город серый, как будто умер, как будто вымер… Ни листочек не дрогнет над ровными мостовыми. Все попрятались, только крысы в ночи не спят: по подвалам, по чердакам, по канавам тоже, город вылизан ими, загажен, изрыт, исхожен,