Тамара тяжело вздохнула: ей стало жаль и кошку, и Рому. Непонятно, почему. Она посмотрела в потолок, а на телефон продолжили приходить сообщения:
«Так что потом я пса отравил. Специально. Мышьяком. Добрый был пёс, хороший».
«Это ужасно», – напечатала Тамара. Ей стало тяжело от такого разговора.
Рома ответил:
«Ага. И какой я после этого хороший человек?».
Какое-то время Тамара глядела в экран, остановив пальцы над клавишами телефона.
«Зачем ты это делал?».
«Ну раз я Тварин. То и должен вести себя, как тварь. Тем более, если все меня таким считают…».
«Глупость какая. Ты не должен».
«Так во мне точно никто не разочаруется», – пришёл ответ. А затем:
«Шла бы ты спать, хромая. Что зря воздух-то сотрясать».
«Помнишь, когда пошёл снег?» – напечатала Тамара.
«?»
«Ну мы с тобой стояли и снег пошёл…».
«Ну и что?».
«Ты тогда ничего не почувствовал?»
«Ты о чём?».
«О том, что мы связаны».
«Чё за бред».
«Может, и бред. Но ты выглядел тогда, как человек, которому нужна помощь».
«Ну точно не от хромой чудилы, говорящей с раздолбанными клавиатурами».
«Отвали, хромая, а то хуже будет», – пришло последнее сообщение, и Рома Тварин вышел из сети.
Действие 9. Преступление против смысла
– Ты когда-нибудь смешивал «Кока-колу» с «Ментосом»?
– Ты серьёзно? Ещё скажи, что кто-то никогда этого не делал… Ах да, ты же и не делал, точно.
– Я просто осторожен…
– Света, – позвала Тамара, остановившись на пороге.
Кабинет № 018, перешедший Свете от её отца, был почти таким же бардачным, как комната Задиры Робби. Всё здесь – коробки, документы, какие-то тетради, мелкий реквизит, несколько костюмов на вешалках, – было свалено и развалено всюду так, будто сам кабинет ещё не оправился от смены хозяина.
Света, повернувшись на её призыв, подскочила к двери и выглянула наружу – проверить, чем заняты остальные. Прикрыла дверь и спокойно спросила:
– Да?
Такие махинации были ей нужны, чтобы сохранять лицо: только наедине с Тамарой она иногда проявляла беспокойство, неуверенность, и другие эмоции, разрушающие её образ «грозного диктатора». Та иногда задумывалась о том, имело ли это вообще смысл? Ведь как минимум трое ребят знали её настоящую личность, да и остальные не были слепыми.
– В общем… Я что подумала. Нам же всё ещё нужен кто-то на роль Сильвия, да?
– Да. У тебя кто-то есть на примете?
– Вообще, да, но речь сейчас не совсем об этом. Я тут вспомнила, что, когда мы встретились, ты сказала, что есть человек, который не ходит сюда, хотя из клуба, вроде как, не вычеркнут…
– А… Сашка Солнышев, – ответила Света. – Он очень нелюдимый, и особо ни с кем не дружил… Куда он делся – понятия не имею.
– А что, если его позвать? – предложила Тамара. – Он ведь не знает, что «Стаккато» снова жив.
Света