Классическую и вечернюю.
Тёмно-синий, со сдержанной, голубовато-серой полоской пиджак. Брюки в цвет пиджака с идеально проведённой строгой полоской, охваченные заранее заправленным ремнём. Кремовая сорочка с простроченной пуговичной планкой.
На прикроватном коврике поджидали его чёрные лаковые туфли, из широко раскрытых светло-кожаных пастей которых выглядывали задорно языки тёмно-синих носков.
«А ремень кстати» подумал Лео. «Мой-то в негодность пришёл…»
Он быстро оделся и пошёл было к двери.
Но на полпути замер и начал беспокойно оглядываться в поисках ключа.
Ключа нигде не было.
Включив везде люстры в дополнение к торшерам и бра, он обошёл довольно просторный номер, оказавшийся, как и его обиталище, двухкомнатным.
Вот только второй комнатой оказался на спортивный зал с замысловатыми снарядами, а нечто, напоминавшее кабинет для уединённых занятий: небольшая аккуратная комнатка со стенами, сплошь покрытыми резными деревянными панелями, со столиком у окна, на котором стоял кем-то включённый ноутбук, на экране которого непрерывно демонстрировался закольцованный видеоролик про какого-то срывающегося с крыши беглеца, лицо которого, постоянно находившееся в полутени, почему-то показалось Лео смутно знакомым.
– Эмма, это ты мне оставила послание? – спросил Лео, повысив голос до хриплого крика, на окончании фразы срывающегося в фальцет.
– А где же ключ? Где ты оставила ключ от номера?
Никто ему не ответил.
Только летел и летел с крыши незнакомец, лицо которого…
Лео хлопнул себя по лбу.
– Да чёрт с ним!
И с ожесточением добавил:
– И с ней! С её ключом! И с этой трижды проклятой картинкой!
И он резким движением смахнул ноутбук на пол, а тот всё так же невозмутимо продолжал демонстрировать повторяющиеся картинки.
«Полно, хватит грустить и расстраиваться» неожиданно пришёл ему на помощь проснувшийся внутренний голос. «К чему тебе ключ? Зачем устраиваешь обыск? Зачем беспокоишься понапрасну? Быть можем, дверь и незаперта. То есть, прямо скажем, открыта. И тебе не придётся сползать с террасы второго этажа, пачкая дорогой костюм и принимая нелепые позы под взглядами праздношатающейся публики. Проверь, герой-любовник, и не устраивай истерик».
«Дверь закрыта» упрямо возразил Лео. «Я видел, как Эмма закрывала её. И, будь она хоть немного приоткрыта, я видел бы полоску света из коридора. Я заметил, что здешние двери прилегают плотно и имеют защёлку. И потом…»
«Я, я…» передразнил голос. «Уж точно это проще, чем, запалив свет, бегать по номеру или лезть в них, цепляясь за гранитные плиты. Кожу-то точно не обдерёшь…»
В глубине души Лео почувствовал, что резон в доводах собеседника есть, а потому, подойдя к входной двери, слегка толкнул её.
И дверь легко открылась.
Рассмотрев замок, Лео увидел