Рыбка в банке. Расул Камилевич Мусяев

хмуро прервал меня Максим. – Жаль, что ты так… – он запнулся, но, всё-таки, закончил. – …так осторожен. Дина! Отвези его.

      Мне даже стало жаль его и всю эту богадельню. Они ведь всерьёз во всё это верят и готовы отстаивать. Не очень понятно, что именно отстаивать, но готовы. Я молча пошёл за девчонкой.

      4

      Две недели спустя я сидел за ноутбуком и составлял маршрут своего долгожданного отпуска. Даже у бездельников должен быть отпуск. Тем более, что безделье, на самом деле, очень сложная и тяжёлая работа. Пусть и называется теперь фрилансерством. Удачно свалились два заказа: не сложных, но хорошо оплачиваемых. Да старый товарищ подкинул непыльную работёнку: оптимизировать текст крупного соглашения. Так сказать, перевести его с бюрократического языка на человеческий. Что ж, работа окончена, гонорар перечислен. Можно выдвигаться.

      Велосипедный турпоход я начал планировать года два назад. Но всё время что-то мешало. То погода, то подруга, то свадьбы-похороны-ковиды. В этом году я был настроен решительно. Десятидневный тур: 800 км в обе стороны с заездом на озёра, осмотром местных достопримечательностей и иногда ночёвками в спальнике на природе. Остальные проведу в хостелах. Стряхну пыль и копоть больших городов, подышу свежим воздухом и постараюсь забыть, как страшный сон обо всех теориях заговора. Мнимых и реальных.

      Первые дни после расставания с горе-подпольщиками я не выходил из дома. Плохо спал, почти не ел и дёргался при каждом звонке или шорохе. В очередной из таких дней, когда я десять минут открывал дверь пацану из службы доставки, решил: хватит дёргаться! Хотели бы достать – достали. И, – как отпустило. Наладился сон, аппетит и работа заспорилась. Вот уж действительно: крепкий сон – признак чистой совести. Или склероза. Что, на мой взгляд, почти одно и то же.