Зацепившись за верхнюю часть окна, малыш поставил обе ноги на подоконник и спрыгнул внутрь.
– Мама? – прошептал он, когда его глаза привыкли к темноте.
Он подождал, пока смог различить яму, из которой исходило непереносимое зловоние, а с другой стороны, слева от него, возле стены, на тюфяке из соломы он увидел тело, свернувшееся калачиком.
Жоанет напрягся. Он не двигался. Постукивание молотков по меди осталось снаружи.
– Я хотел рассказать тебе одну забавную историю, – сказал он, медленно приближаясь к тюфяку. Слезы катились по его щекам. – Ты будешь смеяться, – пробормотал он.
Жоанет присел возле трупа своей несчастной матери.
Жоана закрыла лицо руками, как будто знала, что сын проберется к ней в камеру, а ей не хотелось, чтобы он увидел свою мать – даже после ее смерти.
– Можно тебя потрогать? – Малыш погладил мать по волосам, грязным, спутанным, сухим, жестким. – Тебе пришлось умереть, чтобы мы смогли быть вместе…
Жоанет расплакался.
Бернат, вернувшись домой, увидел стоявших в дверях Пере и его жену. Перебивая друг друга, они сообщили ему, что Жоанет не возвращался. Они никогда не спрашивали мальчика, куда он идет. Когда Жоанет исчезал, старики думали, что он побежал в церковь Святой Марии. Но этим вечером никто его там не видел. Мариона в отчаянии подняла руку ко рту.
– А если с ним что-нибудь случилось? – всхлипнула она.
– Мы найдем его, – попытался успокоить ее Бернат.
А Жоанет оставался со своей матерью.
Сначала он гладил рукой ее волосы, потом расчесывал их пальцами и распутывал. Он не пытался увидеть ее лицо. Через какое-то время он поднялся и повернулся к окну.
Смеркалось.
– Жоанет?
Жоанет снова посмотрел на окно.
– Жоанет? – услышал он с другой стороны пристройки.
– Арнау?
– Что случилось?
Изнутри раздался тоскливый голос:
– Она умерла.
– А почему ты не…
– Не могу. Здесь нет ящика. Слишком высоко.
«Какой ужасный запах», – мелькнуло в голове Арнау, и он побежал к отцу.
Тем временем Бернат стучал в дверь дома котельщика Понса. Что мог делать мальчонка там, внутри пристройки, целый день?!
Он стал стучать еще сильнее. Дверь открылась, и перед ним появился гигант, заняв почти весь дверной проем. Бернат отступил назад.
– Чего вы хотите? – прорычал котельщик. Он стоял без штанов, в одной мятой рубахе, которая доходила ему до колен.
– Меня зовут Бернат Эстаньол, а это – мой сын, – сказал Бернат, положив руку на плечо Арнау и подталкивая его вперед, – друг вашего сына Жоа…
– У меня нет никакого сына, – перебил его Понс, собираясь закрыть дверь.
– Но у вас есть жена, – возразил Бернат, придерживая дверь и вынуждая Понса уступить. – Вернее, – уточнил он под тяжелым взглядом котельщика, – была. Она умерла.
Понс не шелохнулся.
– Ну? – спросил он, чуть заметно пожав плечами.
– Жоанет там, внутри, вместе с ней. – Бернат пытался