Прошло несколько дней. После окончания какой-то работы, накануне проверки, я поехал на ночь в Петербург. Вернувшись на другой день рано утром, я застал всю публику крайне взволнованной. Оказалось, что один из группы, поручик Л., не исполнил соглашения и приготовил какие-то сногсшибательные приложения. Разница с нашими работами получалась громадная, и, зная свойства нашего руководителя, полковника Гейсмана, мы могли опасаться, что всем нам он поставит неудовлетворительные баллы и мы (четверо) не увидим дополнительного курса.
Мы, пятеро, собрались в одной комнате и пригласили прийти нашего провинившегося приятеля. Разговор произошел бурный, но в конце концов он с нами согласился и ряд его картинных приложений к работе был тут же сожжен в камине.
Итак, я попал на дополнительный курс в числе сорока счастливцев. Невольно является вопрос: лучших ли? Конечно нет. Лотерейный характер экзаменов вносил столько случайностей, что о лучшем отборе по этому способу не могло быть и речи. Я знаю многих, которые по своим способностям, умению работать, знаниям были бы отличными офицерами Генерального штаба, но какой-нибудь случай на экзамене их проваливал, и они не попадали на дополнительный курс. Наоборот, бывали случаи, что офицеры, знавшие всего несколько билетов из какого-нибудь курса, вытягивали на экзамене знакомый билет и отвечали отлично. Попадали на дополнительный курс и форменные дубины, которых просто недопустимо было выпускать в Генеральный штаб.
Если бы еще на дополнительном курсе, на самостоятельной работе, можно было бы как следует отфильтровывать хороших от негодных, но и это, как я скажу дальше, не имело места. Вообще, попасть на дополнительный курс в значительной степени зависело от счастья и случая.
Об этом мы часто говорили между собой в Академии. По слухам о прежнем начальнике Академии, М.И. Драгомирове, рассказывали, что в бытность свою начальником Академии он лично вносил поправку в «случайности экзаменов». Он, как во время лекций, так и при постоянных посещениях Академии, а также на экзаменах постоянно и по различным вопросам беседовал со слушателями Академии. Он знал отлично весь состав офицеров, проходивших курс Академии, и делал выводы о пригодности или непригодности их для службы в Генеральном штабе. А затем – в руках начальника Академии была масса способов и возможностей, чтобы проводить одних и топить других.
Рассказывали, что он даже пользовался ежегодной заключительной поездкой оканчивающих офицеров в Кронштадт, чтобы иногда не допустить к прикомандированию к Генеральному штабу кого-либо из провинившихся офицеров. Дело в том, что после осмотра Кронштадта и судов флота моряки чествовали офицеров Академии в своем морском собрании. Затем на обратном пути в Петербург, на пароходе,