Неокрепшей детской рукой почтовик отдал свиток в руки одной из королевских служанок, Дофии, что в окружении фрейлин госпожи смотрелась высохшим черносливом. Она в одну секунду оглядела пышнотелых девушек, струящихся чистотой и праведностью, выполняя свой ежедневный надзорный обход. Они все как одна были облачены в белые плотные платья, нисколько не выставляющие напоказ их женственные формы. Но госпожи среди них не было, и это её не удивляло. Девушки могли лишь изредка забавлять госпожу своей начитанностью, и только тогда, когда она желала их общества. А посему Дофия, по королевской воле, принесла фрейлинам новую порцию художественных книг, пересказ которых порадовал бы королеву, и, проверив ночные горшки под множеством спальных лож, удалилась прочь, закрыв за собою дверь. Мальчонка увязался за ней, словно в ожидании почётной награды, и как бы она ни старалась прогнать наглеца, он не уходил. Королева, как всегда, в одиночестве, находилась в спальных покоях, всматриваясь в портрет своей погибшей дочери, и Дофия могла поклясться, что, стоя за дверью, слышала её плач. Она, постучав, окликнула госпожу, тихонько и ласково, как когда-то, до сумасшествия, её мать. И Вессанэсс, вытерев платком слёзы, разрешила ей войти. Хватило и минуты, чтобы королевский взгляд узнал свиток гуту и почтовика, маленьким котенком застывшего у двери. Королева приняла его, как и подобало её персоне, со статью, вздымающей тонкий подбородок, и попросила служанку отблагодарить парнишку сладостями Салкских прилавков. Та, ещё раз поклонившись своей госпоже, удалилась с мальцом прочь, на кухню, где наградой почтовику стали горсть пряных конфет из вазы и нечаянный хлопок по загривку. Это возымело успех, и Кут со всех ног бросился прочь из замка, дальше нести свой сладкий пост.
Собрать совет было делом сорока минут, к тому же староста Мирдо был неподалёку, в обители одной, недавно созданной эмпиером, семьи фермеров, продающих ему дисову траву. Он, как и все члены совета, незамедлительно откликнулся на зов госпожи. Кого-то пришлось разбудить, кого-то оторвать от лобзаний любовницы, но, так или иначе, все шесть членов совета, возглавляемые королевой, заняв свои места вокруг каменного стола, были готовы слушать и непременно говорить.
Вессанэсс, наследница по праву и положению в народе, сидела во главе стола, на месте, напоминающем деревянный небольшой трон. По левую руку от неё располагалась взъерошенная от прерванного сна Бирвингия, чья копна каштановых волос, напоминающих птичье гнездо, торчала во все стороны. Но это нисколько не смущало паттапу, вытирающую испарину с морщинистого лба.
По правую руку от госпожи восседал молодой эмпиер Вильвин, ёрзающий седалищем на деревянном стуле, что сводилось, впрочем, к его обычному поведению, ведь, по слухам замковых слуг, распускающих их между собой, он страдал болезненным геморроем. Его красный камзол, оголяющий ворот шеи до ключицы, делал его вид чрезмерно раскрепощённым либо жаждущим заполучить чьё-то внимание. Рядом с ним, со скрытым