Дочь царёва подошла.
Захотелось очень ей
Сесть за руль, ну, хоть убей!
Царь дочурку обожает
И полковник это знает.
Отказать ей невозможно,
Всё здесь для царевны можно.
Да, ещё в глаза взглянула,
Как по сердцу резанула.
Искры счастья и восторг!
Отказать он ей не мог.
Подойдя к машине царской
Элегантно, без опаски,
Чтоб царевну внутрь впустить
Попытался дверь открыть.
Дёрнул раз и дёрнул два,
Закружилась голова,
Руки задрожали,
Зубы застучали,
Ноги стали ватными,
Мысли – неприятными.
Хочешь верь или не верь —
Заблокировалась дверь.
Если выход не найти,
Можно по миру пойти.
Царь не будет рассуждать,
Сходу в рожу может дать.
Да ещё царевна воет —
Кто ей дверь теперь откроет!
Он, как дурень бестолковый,
Начал дёргать дверь по новой.
Рвать, пинать, ругаться матом,
Называть дегенератом
И Федота, и себя,
Ручку двери теребя.
От бессилия и злости
У него заныли кости,
Зачесались кулаки,
Заслюнявились клыки
И от дури безграничной
Приложился он привычно
Кулачищем сверху вниз…,
Тут же получив сюрприз.
Вдруг машина изменилась,
Словно ртутью вся покрылась.
С серебристым переливом.
Засверкала так красиво,
Что в полковничьих глазах потемнело,
А царевна, вся в слезах, обомлела.
Скоро слепота прошла,
Дочка царская ушла,
И полковник, ставши в позу,
Выражавшую угрозу,
Стал мозги себе сушить
Как проблему разрешить.
Что случилось, то случилось.
Тачка царская накрылась
Серебристым колпаком.
Что ж – спасибо и на том.
Это ведь не медным тазом.
Вот уж вредная зараза!
Что же делать?
Где узнать,
Как защиту эту снять?
Руки за спину убрав,
Зная свой дурацкий нрав,
Подошёл к блестящей штуке.
Хорошо, что спрятал руки,
Страсть как захотел потрогать,
Аж вонзил в ладошку ноготь.
Осмотрев со всех сторон,
Понял, что бессилен он.
Безусловно – это странно,
Ведь полковник постоянно
Все новинки изучает,
Потому что отвечает
За спокойствие царя.
Откровенно говоря
В мире нет защитной схемы,
Чтоб полковник был не в теме.
Но такую он впервые
Видит, да ещё в России!
Технология такая —
Прямо скажем, неземная.
Ну и мысли лезут в душу.
Царь не будет даже слушать,
Просто молча врежет в рыло
И отправит на Курилы.
Что ж – осталось лишь упиться
И на пару дней забыться.
Ум