Я действительно рисовал в начальной школе, и очень даже хорошо, пока отец не решил, что это просто забава и точно не для мальчиков. Вместо этого он отправил меня на бокс. И сейчас я смотрю на список предметов, рассуждая, что лучше: пару уроков изобразительного искусства или актерское мастерство и прочая муть. В моих глазах рисование явно выигрывает.
– Рисовал в детстве, – отвечаю я. – Как и все.
– Ну, вот сходи, – уже совсем мягко произносит женщина, протягивая мне расписание факультативов. – Можешь всем говорить, что это я выбрала курс за тебя.
Миссис Смит участливо улыбается, а я не могу понять, почему она так ко мне относится, ведь я ДОЛЖЕН БЫТЬ НАКАЗАН.
Я растерянно киваю и отправляюсь в зал. Сейчас по расписанию у меня бокс. Отец и тут не мог не вписать его в мой график. Зато этот навык – весомый аргумент для сохранения нейтралитета по отношению ко мне в каждой новой школе. Кроме того, битье по груше здорово помогает сбросить напряжение и злость, что мне сейчас просто необходимо.
Следующие сорок минут я колочу грушу, представляя то отца, то директора попеременно. Затем принимаю душ, и меня совсем отпускает и злость на мистера Смита, и растерянность из-за мягкого отношения ко мне миссис Смит.
Ну и что с того, что ближайший месяц я не поеду домой? Меня и так там не сильно ждали. Плохо только то, что придется работать в выходные, и пока непонятно, как именно.
Когда я возвращаюсь в комнату, Ларри там нет. Меня охватывает нехорошее предчувствие.
– Где Ларри? – спрашиваю у Кевина. – Уже поздно.
– Не знаю, он давно ушел куда-то.
– Он успокоился?
– Какое там!
Я быстро выскакиваю из комнаты и мчусь в сторону бассейна. Именно там Ларри грозился подловить девчонку. Сначала я врываюсь в мужскую раздевалку, заглядываю в душевую и в бассейн. Там никого нет. Тогда я приоткрываю дверь в женскую душевую и, едва сделав это, слышу гневный голос Ларри. Я тут же врываюсь внутрь и вижу голую, мокрую, забившуюся в угол душевой кабины Оливию. Ее знобит от холода, и мне становится противно из-за поведения Ларри.
Я, конечно, тоже не ангел: могу подраться или продать кому-то косячок, но зажимать слабую девчонку против ее воли… Это как-то подло.
Я машинально заслоняю девушку и пытаюсь вразумить Ларри, что она невиновна. По одному ее виду понятно, что она вряд ли и муху обидит, не то, что на нас настучать. Но Ларри не верит.
Я снимаю свою футболку и, не оглядываясь, протягиваю ее девчонке.
– Это точно она, – продолжает твердить Ларри. – Ты не врубаешься! Она же племянница директора!
Я оборачиваюсь и смотрю на Оливию, пытаясь сопоставить ее реакцию и новые факты. И все равно у меня не вяжется. Не то чтобы я мастер читать по лицу, но, думаю, в такой ситуации даже дерзкая девчонка уже призналась бы. А Оливия явно не из их числа.
Ларри бросается на меня, и я едва сдерживаюсь, чтобы не врезать ему. Перехватываю руки парня и отталкиваю его прочь.
К счастью, этот