Мое будущее
Я скоро закончу (дай бог!) институт,
И каждое утро тогда я
В раздутом метро буду ездить не тут,
А там, тонкой свечкой тая.
Года пролетят как из поезда рощи,
Всем друг на друга похожи.
И всё будет глуше, и всё будет проще
Для дряблых души и кожи.
Я буду носить роговые очки,
Портфель и четыре недуга,
А вечером черные есть кабачки,
Убитые злющей супругой.
Забуду кто Блок был, а кто Пастернак,
Стихи назову чертовщиной,
И буду болеть за московский «Спартак» —
Лысеющий глупый мужчина.
Не буду чураться я скучных бесед,
В чуму научусь веселиться.
Со мной будет пить по субботам сосед,
А жёнушке шуба приснится,
И будет она голосить и хрипеть,
Ругая судьбу на рассвете.
А за стеной будут бабки храпеть
И в папу ленивые дети.
Я только утешусь тем, что не один,
Что нас половина планеты
И, в общем-то, сносно живет кретин,
А в юности все – поэты…
Ртутный дождь
Небо ниже спустилось. Но я не ушёл.
Небо стало густеть. Я как в детстве, стоял
И смотрел, замирая, туда, где гроза
Превращалась за крышами в огненный шквал.
Очень странно соседство воды и огня!
Вот две капли упали. Подставив ладони,
Я поймать их успел. Они бойко резвились,
Словно маленькие, но строптивые кони.
Только – что это? Капли особенный блеск —
Жутковатый, холодный в меня излучали.
И катились по жести так звонко, как дробь,
Когда кровли в свободном полёте встречали.
Ртутный дождь! Я бегу под навес, не дыша.
И вдруг вижу, что девушка в платье, босая
И смеётся, и плачет под ртутным дождём,
Его капли ловя и на стены бросая.
Я кричу: «уходи!» Я кричу: «это смерть!»
Но вдруг вижу – глаза её – ртутные тоже!
И они словно капли, что в пляске слились
На дождём полированной девичьей коже.
Долго тёк люциферский металл по плечам,
А затем по спине и по смуглой груди.
Ртуть впиталась. Смотрю – лишь кривится трава,
И трамвай повреждённый искрит и гудит.
Песня друга
Был праздник, и вот я опять один.
И жизнь моя – выставка серых картин.
Мой праздник был долгим, без малого год.
Но больше он в двери мои не войдёт.
Опять я с друзьями сижу за столом,
Беззвучно молясь, чтоб прошла за стеклом
Она, и смахнула всё серое с глаз…
А мне кричат на ухо пошлый рассказ.
Она мне казалась как воздух, как свет
Привычной и вечной, но вот её нет.
Она освещает другого, ей дышит другой.
Чужого касается милая маленькой белой