– Может быть, все это тут и ни при чем. Просто они хотят видеть вас на Пасху.
– Может быть. Но все равно… я не допущу, чтобы вам досталось за это, Джон Прингл. Клянусь вам.
– Да обо мне и не думайте. Вам нужно на поезд успеть. Поспешите.
– Желаю вам счастливой Пасхи, и, пожалуйста, передайте мой привет вашим родителям.
– И вам того же желаю, мисс Лилли.
Она бегом вернулась в дом, уложила свои вещи в чемодан, попросила подготовить коляску до Пернита. Ее тревога росла с каждой минутой. Ну почему она, идиотка, не была осторожнее? Их мог видеть кто угодно. Чудо, что никто не написал ее родителям раньше.
И хотя она пыталась не принимать всерьез озабоченность Джона Прингла, она при этом прекрасно понимала, что ее ждет в Лондоне. Сущий кошмар.
Не успела Лилли войти в Эшфорд-хаус, как мистер Максвелл бросился ей навстречу.
– Леди Элизабет! Слава богу, вы приехали.
– Что-то случилось, мистер Максвелл? Надеюсь, я не очень опоздала.
– Нет, леди Элизабет. Просто ваши родители… они ждут вас в голубой гостиной.
Лилли поднялась по лестнице, удушающие щупальца страха мешали двигаться. Родители никогда не спешили встретить ее с объятиями, когда она возвращалась откуда-то домой.
Мать неподвижно сидела за столом в центре гостиной, а отец нервно выхаживал по комнате за спиной жены.
– Мама, папа… в чем дело? Что случилось? – Комната чуть не опрокинулась перед ней, и ей пришлось схватиться за дверной косяк. – Эдвард? – спросила она, и глухое эхо ее голоса разорвало тишину в комнате.
Ее отец поспешил к ней, подвел ее к стулу по другую сторону стола от матери.
– Нет, твой брат в порядке, насколько нам известно, – сказал он. – Боюсь, тут дело в другом.
Наконец леди Камберленд подняла глаза, и Лилли показалось, что мать сейчас увидела ее впервые в жизни. Она подняла с колен стопку писем и швырнула их на стол.
– Что это такое, Элизабет?
Лилли взяла верхнее письмо и в ужасе увидела, что оно, как и все остальные, от Робби.
– Значит, вот почему я в последнее время не получала от него писем. Вы похищали всю мою почту или только письма от капитана Фрейзера?
– Молчи! – вскрикнула ее мать. – Я тебя спасаю от самой отвратительной связи. Чем меньше тебе придется общаться с этим человеком, тем лучше. Как давно ты с ним переписываешься?
– Ты не имеешь права задавать мне такие…
– Как давно?
Бешенство в голосе матери так не вязалось с ее обычным поведением, что пугало Лилли.
– С осени. Как давно ты похищаешь эти письма?
– Я прочла все твои входящие и исходящие письма с января, когда одно из его писем было доставлено сюда. Я его, естественно, вскрыла и пришла в ужас. Он обращается к тебе по имени. Он пишет о вещах, которых ни одна порядочная молодая женщина не должна знать…
– Он ведет себя со мной честно. Он меня уважает.
– Ты глупая девчонка. Это все равно что связаться с лавочником. Я действую в твоих интересах. Чтобы ты не вышла