– Тебя для них не существовало, – ответил он, демонстративно сложив руки в замок. – Никогда.
– Что ты с ними сделал?! – воскликнула Элис.
– Стер воспоминания о тебе. Это для их же безопасности.
Элис почувствовала ком в горле и кинула беглый взгляд на Сэлви.
– Зачем ты это сделал? – спросила она, с округленными от удивления глазами.
– Я уже ответил, для их же безопасности, – монотонно повторил Люциус.
– Это жестоко. Ты не имел права…
– А ты имеешь право подвергать их жизни опасности?!
– Так! – громко прервал их Сэлви. – Я предлагаю сделать паузу, подумать, остыть, а потом вернуться и продолжить.
– Хорошая идея, – пробормотала себе под нос Элис, почувствовав явный дискомфорт и зарождающуюся злость глубоко внутри. – У вас есть ванная комната?
– Нет, мы моемся во дворе. Едва выпавшим снегом. Очень бодрит, – с серьезным видом произнес Люциус.
– Тебе до конца коридора и на лево, – вздохнул Сэлви.
– Спасибо, – тихо бросила Элис и быстрым шагом направилась по указанному направлению.
– Ты думаешь, она вспомнит? – спросил Сэлви.
– Я не знаю, – ответил Люциус, проводив её взглядом.
Элис вошла в белую ванную комнату и подошла к зеркалу. Она внимательно присмотрелась к своему лицу в отражении, и вроде все было как раньше, но во взгляде проскальзывало что-то новое – холодное и незнакомое. Набрав в ладони холодную воду и умыв лицо, она снова посмотрела на себя в зеркало.
«Это не может быть правдой», – пронеслась в голове мимолетная мысль.
Элис зажмурилась и глубоко вздохнула. Не успела она открыть глаза как вдруг мельком увидела Виктора и его хищный оскал, что пополз по его тонким губам, оголяя острые зубы. Он, как в замедленной съемке, замахнулся клинком и молниеносно швырнул его вперед. Чей-то крик и истошный смех смешались воедино. Элис почувствовала, как она обмякла и начала проваливаться сквозь белый, каменный пол. Взгляд, что смотрел в небо, с каждым мгновением тяжелел. Она находится в эйфории, что никогда не закончится. Темно-бордовое пятно расползлось по белому платью в области груди, все больше и больше пропитывая тонкую ткань окрашивая ее в красный. Вдалеке раздался лязг металла и вновь протяжный и периодичный писк. Элис открыла глаза и присела на пол, закрыв лицо руками. Множество картинок крутились в голове, большинство из которых она видела впервые. Мозг отчаянно пытался показать ей чью-то трагически прожитую жизнь. Элис не понимала, чьи это воспоминания и почему они с таким рвением врезаются в сознание.
«В этом нужно разобраться, – промелькнуло в голове, когда поток бреда начал затихать. – А может это билет в другую жизнь? Может это шанс пожить иначе?»
Свободу человека определяет путь, который выбрал сам человек. Она понимала, что у нее больше нет друзей, которые как минимум будут помнить ее. Больше нет дома, куда бы она могла вернуться, а есть только развалины, которые так или иначе скоро станут укрытием для бездомных.