Песни Икара. Максим Алексеевич Толстов

юность.

      И тоска меня медленно точит,

      Ржавая твоя лира, Орфей,

      А надо мною хохочет

      В песне своей соловей.

      И никто грусти моей не поймет,

      Да не пожалеет писаку,

      У графомана один лишь ход-

      Перенести всё на бумагу.

      ***

      Я впустил тебя в свое сердце

      Как впускают чумную бациллу.

      Пусть заходит в открытое дверце

      И сквозь тело стремится к горнилу.

      Пусть,хлестая меня по щекам,

      Этот ангел пойдет за мною,

      Я его ни за что не отдам,

      Не поникну пред ним головою.

      И ты скажешь на скором свидании,

      Аж по коже пойдёт мороз,

      Мол куда тебе, милый, страдание,

      До страдания нос не дорос!

      Ничего ты ещё не изведал,

      Ничего не успел достичь,

      Чтобы кто-то тебя исповедал

      И ответ хлестал словно бич!

      Ах, узнайте скорее, проклятые!

      Никого я так не любил!

      Были в сердце моем завсегдатаи,

      Но не кто ещё в нем не светил.

      ***

      Ты меня никогда не полюбишь,

      Никогда не узнаешь всю правду.

      И конечно меня позабудешь,

      И не скажешь привет аргонавту.

      Назовешь ты меня подлецом,

      Ведь обманывал я нелюбимую.

      Но ведь лучше считаться лжецом,

      Чем глушить в себе чувство гонимое.

      Я бесцельно тебя преследую,

      И держу запретную связь,

      Ничего я с собой не поделаю,

      Коль судьба ужасная мразь!

      Пусть дала она мне сокровище,

      Но от него потеряла ключ,

      Не осилить мне это поприще,

      Как же жалко, что я невезуч.

      ***

      Почему простаку такому

      Досталось множество чувств?

      Чтобы с ними он падал в омут

      Грустных и апатичных буйств.

      Повсюду снег. Заснеженный проспект,

      Скрывает под собою гололёд.

      А по нему изнеженный субъект

      Идет и бьётся головой о лёд.

      Ах, Мартин,Мартин,Мартин Иден,

      Ты потерял себя и Руфь,

      И стал известен, но не дальновиден,

      Раз утопился, не увидев Русь.

      Того гляди тебя бы излечили

      Березы русские и хилый стан ольхи,

      О первой привереднейшей кобыле

      Запел бы вновь прелестные стихи.

      И не закончил бы свою борьбу,

      Когда бы вышел на опушку,

      И увидал бы сгнившую избу,

      А рядом дряхлую старушку.

      Когда пошел бы по деревне,

      И увидал бы стан цыганки,

      Чей муж болтается в харчевне,

      А дети шьют ему портянки.

      И там где раньше толстый поп