Рэну не нравилось скрывать поиски Иглы, придумывать дела, что могли принести деньги, просить ребят подтвердить в случае чего, что это через них он получил нужные суммы, но делать было нечего. Отказываться от мечты Рэн не собирался. Ни за что! Прав был отец – себя предавать нельзя. Как еще при этом не обманывать дядю кто бы подсказал, но увы. Ответственность Рэн полностью брал на себя и, при случае, не дай, конечно, Всевышний, он готов был ответить за поступки. Живым бы остаться. И целым. И желательно без ссылки на «Стремительный». Очень желательно.
Рэн отогнал хмурые мысли и выпрыгнул из ларнета, бросив вознице несколько око, сделал пару шагов и толкнул высокую кованую калитку. Система артефактов входа тотчас сообщила хозяину о госте, и спустя мгновение через весь двор навстречу Рэну несся бодрый сухонький старичок, начав кланяться еще издалека.
– Очень рад! Очень рад! Добро пожаловать! Очень рад!
Рэн кивнул в ответ, прикладывая силы, чтобы не рассмеяться. Посредник, как всегда, выглядел под стать своему дому: темно-фиолетовая рубашка с белыми хаотичными полосами, черные брюки с желтыми отворотами и такого же цвета берет радовали глаза настолько, что хотелось сразу их отвести. Седые длинные волосы перехватывала малиновая лента.
Рэн коротко ответил:
– Взаимно, майер. Я за кинжалом.
Старичок вздрогнул, опасливо оглядываясь по сторонам, и зашептал:
– Ваша светлость, я вас умоляю – ни слова! – И громко произнес: – Конечно-конечно! Я оставил вам самые чудесные полотна!
Он подобострастно смотрел на Рэна снизу вверх – ростом посредник не отличался от гномов и доходил ему едва ли до плеча. Рядом с ним Рэн чувствовал себя великаном, хотя лорда Станислава он еще не догнал и сравнялся только с невысоким отцом.
Посредник прошептал:
– Ваша светлость, а ваш величайший, невероятнейший, великолепнейший…
Рэн перебил старичка, опасаясь, что перечисление эпитетов в сторону дяди может затянуться не на одну мимолиту. Рэн знал, о ком говорит посредник, и это точно было не про отца.
– Лорд Норингтон сегодня не появится.
И добавил про себя: «Не дай Всевышний, чтобы появился». Любовью к холодному оружию и его коллекционированию Рэн заразился от дяди Стана, и, вероятно, из-за этого дядя прикрывал племянника от гнева лорда Дэвида. Ругал, конечно, за новые клинки, но не сильно, что невероятно радовало. Если Рэн первым находил интересующий их обоих клинок, дядя лишь шутя досадовал и хвалил, закрывая глаза на то, что Рэн совершил покупку. Что он только не придумывал: платил частями, занимал у Гая, у Макса с Анджеем – их друзей по Академии. Спасало то, что в прошедшее после запрета время Рэн купил только два клинка. Вот поэтому дядя еще не насторожился.
Рэн своими действиями старался показать дяде, что интересуется всем, кроме Иглы, и