– По-хорошему его бы в тюрьму королевскую, да на допрос к советнику, – осторожно заметил Мартин. – Это же была попытка убийства.
– Не убийства, – усмехнулась я.
Вряд ли отец собирался действительно уморить собственную дочь, пусть и не самую любимую. Нет, это было что-то иное. Попытка вывести из игры, возможно. Целитель сказал, что яд был сильным, даже с магией при малейшем промедлении я могла бы восстанавливаться долгие дни. Стражник унес бы еду, чем существенно осложнил поиски самого яда, а соответственно, и противоядия. В общем, история вышла бы растянутой во времени.
– Надо поговорить с отцом, узнать, что у него на уме.
Воин удивленно моргнул.
– Так же необходимо отыскать надежного человека, разбирающегося в ядах, – продолжила я. – Это не первостепенно, но мне хотелось бы знать, чем… что мне подсыпали.
– Не уверен насчет надежного человека, но если хорошо попросить… я могу заняться ядом, – заключил Олли.
Он собрал еду и вышел, оставив нас с Мартином наедине.
Мы долго молчали, сидя бок о бок. Я собиралась с мыслями, думала, что сказать. Что вообще можно сказать в такой ситуации? Казалось, банального «спасибо» будет недостаточно. Несмотря ни на что, он опять пришел по первой моей просьбе, да еще в такой нужный момент! На глаза в который раз навернулись слезы.
Все, что случилось в прошлом, теперь казалось неважным.
– Рас дал тебе кольцо? – прошептала я, поняв, что эмоций Мартина не слышно. Обычно они были такими яркими, что затмевали все вокруг, а теперь… тишина. И только мои чувства хлестали через край.
Мартин вытянул перед собой руку:
– Не совсем. Я сломал палец дражайшему советнику и взял себе кольцо.
– Спасибо.
– За сломанный палец Стрейта?
Я повернулась к нему.
– Нет. За то, что пришел.
– Всегда, Кудрявая. Я приду к тебе всегда.
– Знаю.
Он взял меня за руку. Мы смотрели друг на друга молча, но взгляды говорили обо всем. Хотя Мартин никогда ничего и не скрывал, он всегда на меня смотрел вот так… а я думала, как, как я смогу уйти с Адамом в то самое будущее, когда есть он? И какими же глупыми были мои слова, сказанные Нике, ведь как раз она была права: Мартин – человек и уж точно ни в чем не виноват. Он не путал меня с другой, он надеялся всем сердцем, что это я. А я отстранила его, буквально швырнула в сторону и не сказала ни слова о происходящем в замке Альмар.
– Прости за все, что было. И за все, что будет.
– Мы справимся. И неважно, что будет.
Рядом с ним я в это действительно верила.
– Хочешь, я один поговорю с твоим отцом?
– Было бы здорово, на самом деле. Но пусть он своими глазами увидит, что ничего у него не получилось, пусть он будет смотреть на меня, рассказывая, как такое ему в голову пришло.
– Тогда еще вопрос: идти-то сможешь? Не обижайся, Кудрявая, но выглядишь ты как привидение.
Я