– Паша, не надо класть липовый мёд в чай. Это не сахар, – предупредила его Марина Вячеславовна, вынимая мокрый пакетик из своей чашки. – Можешь брать прямо из банки, как я. Уж кем-кем, а тобой я не брезгую. Надеюсь, ты мной тоже?
Вирятин радовался, чувствуя на себе тёплый взгляд помощницы прокурора. Ему совсем не хотелось говорить с ней о смерти Дремлюгина. Лишь сделав над собой усилие, он стеснительно попросил:
– Марина, порадуешь меня делом об убийстве Сергея Петровича?
– Я тебе уже всё сказала. Не дам. Ириша ведь разделит судьбу мужа, и очень скоро…
– Почему ты так считаешь, Марина?
– Не только я, но и следаки тоже. Два с половиной года назад Дремлюгин продал пятнадцать процентов капитала «Бальзама». Перечислил он эти деньги непонятно кому через фирмы-прокладки. Иришу это заедает. Мало ей контрольного пакета! Погубит её жадность. Отчекрыжат и ей голову, вот увидишь.
– Кто? У тебя есть догадки?
– Те же, кто убили Сергея Петровича, – ответила она, с загадочной улыбкой облизала ложку и добавила. – У следаков на этот счёт однозначное мнение, и я с ним согласна. Это чеченцы сделали, их почерк!
– Зачем это им потребовалось? Дремлюгин не воевал в Чечне и российскую операцию не спонсировал.
– Не воевал, конечно… но с кадыровскими у него были общие интересы. Вот его диаспора и возненавидела. В ней же полно тайных сторонников вольной Ичкерии. Может, не все там такие, но через одного точно… В общем, Паша, не суйся в это дело.
– Не буду.
Марина Вячеславовна облегчённо выдохнула:
– Правильно! Дело даже не проси. Не хочу тебя потерять. Для меня это будет страшная травма. Я больше всего на свете я боюсь, что останусь одна на старости лет. Ведь у меня нет детей, и позаботиться обо мне будет некому.
Вирятин грустно и понимающе посмотрел на неё.
– Обо мне тоже…
– Мы друг другу нужны, Паша! И мы не в том возрасте, чтобы лезть на амбразуру. Тебя ведь сохранили должность. Чего тебе ещё надо? Умерь журналистское любопытство!
– Конечно, Марина, – успокоил её Вирятин.
– Вот, смотри, – улыбнулась она, указав на одну из папок. – Тракторист Иван Васильевич убил сына. Пальцем от гусеницы трактора. Виноват оказался покойный сторож Репин. Как тебе? Такую заметку и в Москве у тебя купят не глядя.
– Скорее решат, что это выдумка, – хмыкнул Вирятин.
– Что ты! Какая выдумка? Я сама была на месте преступления. Вот же дело!
– Марина, ты это редакторам и читателям объясни. Им ведь дело не покажешь.
– Неужели не возьмёшь?
– Возьму, конечно, – ответил Вирятин. – Рассказывай…
Двенадцать лет назад поздней осенью Марина