– Саженцы стоили очень дорого. На весь город не прижились только три: два погибли, один – украли. Я горжусь. Это была моя идея посадить у детских площадок и хоккейных коробок серебристые ели. И уникальные толстоигольчатые сосны у Дома культуры тоже я попросила посадить. Меня наградили. Я стала ударником труда. Меня ставили в пример, написали в газете. Спустя двадцать лет, когда деревья превратились в гигантов тоже написали статью: рядовой молодой бухгалтер подала идею засадить город саженцами из питомника; и закончили фразой – только математический склад ума мог просчитать всю волшебность задумки!
Тогда мама просто кивала. Потом уже, спустя годы, она поняла саму суть:
– А ведь Галина Мурмановна рисковала. Не прижились бы саженцы, её бы критиковали. Целый лес деревьев, бескрайние леса, а саженцы – из питомника подмосковного заказали. Всё-таки тогда думали головой. Заказали самое лучшее. Но странно, что все буквально прижились, тебе не кажется?
– Не знаю, мам.
Позже, когда мама прикупила квартиру над мастерской, она пригласила Галину Мурмановну стать бухгалтером её маленького производства. На вопросы Инессы, зачем она набирает таких старых: что Галину-Мур, что Зою Константовну, мама ответила, что у этих людей есть чувство ответственности, своя позиция, они могут принять решение и не станут юлить и увиливать, и обвинять других, если что-то не получилось. Найти человека, за работу которого можно быть спокойным, очень сложно, говорила мама, у меня до сих пор стресс от суда, хорошо, что судья тогда просто пожалела меня, рисковала и вела себя не по протоколу…
Инесса была не против Галины Мурмановны сейчас, но в первую их осень соседка настораживала. После улыбчивого приёма и частого летнего общения, осенью Галина Мурмановна вдруг стала отвечать односложно, вела себя не просто странно, а подозрительно. Ближе к октябрю Галина Мурмановна перестала появляться на балконе по утрам, любоваться клумбами и видом вообще. Однажды Инесса по обыкновению качалась на качелях и скучала в одиночестве; увидев, как Галина Мурмановна выходит, по привычке подбежала к ней и с детской непосредственностью стала жаловаться, что её «не взяли на конёчки». Галина Мурмановна не ответила, заспешила, заторопилась, тогда Инесса спросила насчёт цветочков, не надо ли чего ещё вскопать. Галина Мурмановна остановилась, пришла в себя, как проснулась, и стала жаловаться:
– Осенью плохо себя чувствую, Инессонька, не в духе я, устаю. Хочешь, честно скажу тебе?
– Хочу конечно! – обрадовалась Инесса.
Галина Мурмановна наклонилась к Инессе и проговорила тихо-тихо:
– Знаешь, Инессонька. Я чувствую связь с растениями, для многих растений осень – это смерть. И не надо мне говорить о перерождении,