Вдруг что-то зашумело за дверью, словно кто-то бился о стену, пытаясь её пробить. Вслед за этим заскрипел замок и в комнату втолкнули здорового парня, после чего стражи прокричали нечто невразумительное и заперли дверь.
Атикин смотрел на происходящее с выпученными от радости и страха глазами. Никогда ему не было так радостно от наличия поблизости разумного собеседника, хотя стоит отметить, что у эльфов есть свои понятия о разуме: его наличии или отсутствии. Эльфы весьма высокомерные создания и потому мерят весь остальной мир по себе. Например, они никогда не скажут, что низкие гномы являются разумными, как и широкоплечие орки. Лишь худые и длинные гуманоиды по их представлениям имели разум. Что же касается парня закинутого в комнату стражами, то он под это описание подходил лишь наполовину. Его рост превосходил рост почти всех людей и эльфов, что за свою жизнь успел повидать принц, и даже его собственный, но это скорее связано с тем, что сам Атикин не успел ещё дорасти до своего пика. А вот ширина парня, явно не вписывалась в эльфийские стандарты. Он был широкоплечим, таким, какими обычно представляют каких-нибудь борцов или громил при бизнесменах, да и совсем стройным его было не назвать, чувствовалось, что он привык обедать на широкую ногу. Это собственно было видно и по его одежде. Парень был одет в роскошный камзол и сапоги фирмы, которая, как знал Атикин, делала вещи только на заказ.
Очень скоро парень поднялся с пола, отряхнулся и окинул взглядом комнату. По его выражению лица чувствовалось, что в принципе он был доволен внутренним убранством помещения, лишь Атикин вызвал в нём сперва лёгкое отвращение.
Когда парень подошёл ближе к свечке, Атикину удалось лучше рассмотреть его лицо. Внешность парня оказалась абсолютно не эльфийской, даже большинство людей этой широты не обладали такими чертами. Смуглая кожа, крупноватый нос, чёрные, но не очень длинные волосы и обилие различных драгоценностей в одежде – все эти детали говорили скорее о Галийском16 происхождении парня, нежели Яузианском. Однако уже после первых сказанных парнем слов, Атикин почувствовал, что парень точно не является переселенцем, в его речи не проскальзывали странные для уха жителя Яузы словечки.
– Вот почему надо сразу же применять силу? Я ведь всего лишь сказал: «Я не сдвинусь с этого места, пока вы не объясните, что мне грозит» – неужели так сложно объяснить, – произнёс парень.
Он устало посмотрел на одиноко горящую свечку, после чего ещё раз окинул взглядом комнату и достал из карманов камзола десяток свечек.
– Да, не знаю, как можно жить в таком полумраке. Тут же невидно нормально ни лица, ничего, а как можно разговаривать, не видя своего собеседника. Хотя я весьма быстро привыкаю к темноте и могу различить даже самые