Нет ничего проще. Численность взводов. В каком трое – передает взводу из троих, в каком пятеро – взводу из пятерых.
Ритуал придуман конечно наспех, буквально на коленке, но должен сработать.
/Из записок коммандера Чистого Прилива/
ГОРНАЯ БОЛЕЗНЬ
Шовах Врэ!
Ган До Уи!
Шан Ре Уи!
Кку По По!
Стоят напротив…
Жан Я Гу Ара Врэ!
Пинки Веста Ла!
Сноу Цельсий Ла!
Айрис Найт Ла!
Глаза лягушки – белые-белые, от восторга. Ей доверили «Кризис»! Первой среди всего выводка! И теперь она короткое время побудет и Наставницей, передавая свой XV-22 обычным разведчикам-скаутам. Как не лопнуть от гордости? Служить во взводе самого Легендарного Шо! О котором говорит вся армия! Звездное везение! Но…
Что шепчет этот двуногий? Ну, который командир взвода скаутов… Какой-то такой пушистый… и с хвостом…
– По! По! Ты помнишь меня? – шевелит губами молодая кошка.
– Я?! Ты?! Кто?! Ааааа…
– Да. Это я. Тогда в пустыни. И мы теперь знакомы с этим бронесьютом. Я, как и ты, теперь лучшая на тренажерах!
– Охренеть… – выдавила из себя Кку По По.
И тут на нее нахлынуло, воспоминания. Она вспомнила, что На На больше нет.
– Держись, По По! – тихо бросила ей Шан Ре. – Мы же идем в город твоих предков! Освобождать его от всякой нечисти! Никто не разберется в этом лучше тебя!
– Надеюсь… – прошептала По По, страшным усилием воли скрывая слезы и изображая на лице снова, не то чтобы веселье, а все-таки гордость и счастье.
– Ты очень умная! – мяукнула Жан Я Гу Ара, чуть перекинув взгляд, на Шан Ре. – И ты уже Уи?
– Да. – немного отрешенно подтвердила тау. – Каким-то чудом удалось пока не поседеть. Это у нас такая реакция на запредельный ужас: побеление волос, шерсти на голове.
– Тогда у тебя все еще впереди! – озорно улыбнулась кошка. – Шо собирался поохотиться на Люссов! Точнее, собирается. А это… дикий ужас будет!
– Да?
– Да-да!
Ган До в этот миг с удивлением смотрит на того, кому он будет передавать свой экзоскелет-невидимку. Это… кошка? Кошка?! Причем такая же пухлая как и он? Да еще и с розовой шерстью? Они сформировали взвод из одних кошек?!
– А что такого? – ухмыляется та. – Мы же все разные. Гораздо более чем вы!
– Псайкер?!
– Да. И что? – с новой улыбкой отвечает киска. – Среди нас это не редкость!
– Пуффф! – выдыхает юноша. – Я охренел. Но ладно. Что ж. Посмотрим. Может, это и нормально. У моего же бронесьюта, как обычно, все не очень. Левый мотор слегка слабее правого. Я специально не стал его ремонтировать. Чтоб воспользоваться им мог только я. Учти это, при взлете.
– Ну и подарочек… – задумчиво урчит кошка, более уже не улыбаясь. – Из огня да в полымя. Ну лладо, До, учту.
– Я не До! Я Ган До! – посерьезнел тау.
– Ган До? Ладно! Встретимся потом? Да? – мяукает кошка и снова расплывается в хитрющей улыбке, чуть подергивая пушистым хвостом за спиной. – Ты, я вижу, все-таки хороший! Предупредил меня о пакости с мотором!
– Это… не пакость… – чуть теряется Ган До. – Это… Так… Предосторожность… Я мысленно уже в эпохе когда бронесьют станет обычным делом для всех тау! И для кошечек… особенно!
– Муррр! – отвечает та, аж вздыбив шерсть от счастья.
Угольно-черная кошка задумчиво качает головой.
– День лишь едва успел начаться… а я вновь в пучине приключений…
– Не трусь! – обращается к ней По По. – Я все. Я в норме. Мой XV вполне стандартный. С ним проблем… да не должно быть.
– Я, вообще, сейчас не про железо. – отвечает черная кошка, а ушки ее шевелятся, в предвкушении. Как она сядет за рычаги и педали машины и…
Громкий противный звон прервал эту беседу. Строй взводов Ла и Уи, стоящих друг напротив друга, чуть заколыхался, ровняясь по разметке на асфальте. А к микрофону вышел вовсе не Прилив.
– Шас?!
– Врэ?!
– Дерг?! – выдохнул Ган До, синея.
– Прилив занят! – громко объявила та. – Внезапные дела! И попросил провести церемонию. Ха! Полагаю, что будет не сложно?
Шовах фыркнул. Уж он-то теперь точно знал, что такое «быть командиром». А эта? Злюка? Знает ли она?
– Спокойно, Шо! Я тоже буду здесь! – послала ему строгую мысль Зия Яй, поднимаясь на импровизированную трибуну из сплющенных в куб бочек.
– Мы теперь союзники? – еле-еле сформировал в голове осмыленную фразу Шовах, отогнав на периферию сознания сложные построения из мата и воплей «ни хрена ж себе пиздец, а».
– И всегда