– Вот вы с нами воевать хотите? – неожиданно наехал на немцев Старков.
Гид перевел.
– Найн, найн, – замотал головой пожилой немец. – Война это отчень плохо.
Он только что приехал из Петергофа, любовался великолепным парком и фонтанным комплексом и видел послевоенные фотографии – разрушенные дворцы и фонтаны, спиленные деревья. А еще ему рассказали про блокаду и сотни тысяч умерших от голода, но не сдавшихся жителей города.
– А зачем с американцами снюхались? – не унимался Старков.
– Зньюхалис. Что такое Зньюхалис? – спросил немец.
– Ну, значит, договорились, базы военные у себя разместили.
– Они нас защищают, – растерянно ответил немец.
– От кого – от нас, от русских?
– Найн, – замотал головой немец, – от Иран, Корея, от террорист.
– Так давайте мы вас будем защищать, – серьезно предложил старпом. – Вы знаете, какое у нас сейчас оружие есть? Самое лучшее в мире! А наш министр обороны – орел!
– Я-я-я, – кивал головой немец. Он не совсем понимал, что ему говорят, но в этот момент ему нравилось все: и борщ, и русская водка, и он не хотел перечить этому большому громогласному офицеру.
– У нас нефть есть и газ. А у вас оборудование. Машины. Я сам на Фольксвагене езжу. Хорошая машина. Вместе мы – сила.
– Я-я, – кивал головой немец. – Фольсваген – гут!
– Вот и я говорю, у вас гут и у нас гут, а вместе будет – вери гут.
– Я-я, – кивал турист. – Отчень-отчень гут.
– У нас императоры всегда на немках женились, – развивал свою мысль старпом. – Петр Первый взял немку в жены и был счастлив. А Екатерина Вторая вообще принцесса Цербер…, тьфу, ну эта, Цербстская. Кстати, лучшая в мировой истории императрица. Ни одна пушка в Европе не могла выстрелить без ее разрешения. Я вот что думаю. Надо нашему президенту принцессу у вас подыскать. Ему же одному тяжело. Он же президент великой державы. Представляешь, ответственность какая. А посоветоваться не с кем, и на жизнь пожаловаться некому. А что? Он у нас парень спортивный. Не пьет, не курит, и немецкий знает. Вот и породнимся, – громогласно подвел итог Старков и обнял немца за плечи.
Переводчик с хохотом перевел слова старпома.
– Я…Я…Я – кивали головами немцы, ошалевшие от такого неожиданного геополитического предложения.
– Только нам красивую надо, – продолжал Старков. – А то у нас в Эрмитаже есть портрет вашей принцессы. Какая-то Габсбургская. Носатая, тощая. Смотришь и думаешь – ну разве что обнять и плакать. Я знаю, что у вас в Германии красивые тоже есть, так вы там не жадничайте.
– Га-га-га, – захохотал пожилой, смешно тряся своим большим пивным животом.
– Обнат и плакат. Я-я. Обнат и плакат…
– Он