Малец орать тотчас передумал, молча протянув руку. Вложив в неё пять медных монет, я показал пальцем в направлении зова магической метки:
– Что находится там?
Непонятная реакция мальца меня удивила. Он съежился и вжал голову в плечи, а во взгляде промелькнул страх.
– Ну? Чего молчишь?
– Там находится городской зиндан, – опасливо ответил пацан. – А вам туда зачем?
– Да может мне и не туда, – ответил я, понимая, что, зная Лиэль – мне точно туда.
Строптивый характер блондинки в восточной местности со своими законами – смесь гремучая, следовательно, девять к десяти, что она уже успела встрять здесь по самые помидоры. Это уже осложняет дело.
– Ну веди, – вздохнул я и направился за мальцом. – А что ещё там есть? Только зиндан?
– Нет. Там Малый базар находится, рынок невольничий ещё… и мечеть старая, – принялся перечислять мальчишка. – Самая старая в городе и, как говорят, во всем Эфире…
Я застыл будто громом поражённый. Ну конечно! Какой к чёртовой бабушке зиндан? Не может она там находиться с её внешностью!
– Сколько нам идти по времени?
– Десять минут, и мы на месте. Господин, можно вопрос?
Я удивился:
– Ну давай.
– Вы, наверное, за белой девушкой приехали? – шёпотом спросил пацан, и я застыл на месте второй раз.
– Что ты знаешь о ней? Где она? – вскинулся я. – Она в порядке?
Малец оглянулся по сторонам и зашептал:
– Она вошла в город с двумя «вашими» вчера на закате и сразу направились к Жамалу. От него они вышли без неё.
– Кто такой Жамал?
– Пожалуйста, тише, господин, – зашипел малец. – Не стоит произносить его имя слишком громко. Здесь даже у стен слух острее, чем у лошадей в пустыне ночью.
– Хорошо, хорошо! Кто он? – сбавил я громкость.
– Это страшный человек. Родственник нашего наместника, – зашептал мне на ухо пацан. – С ним никто никогда не связывается из-за этого. Жамал заведует всеми торгами, что проводятся в Залауре.
– А что, у вас так запросто можно угодить в рабство? – я помрачнел.
– Здесь можно всё, – удручённый ответ мальца прозвучал, как вздох полный печали. – Это – Залаур. Если за твоей спиной нет того, кто за тебя заступится или поручится, ты – здесь никто.
– Держи. Заслужил, – я протянул ему золотую монету, желая отблагодарить, от которой он внезапно отшатнулся.
– Вы что, господин! Это очень много! – он испугался. – Если другие ребята узнают, что у меня есть такие деньги – за мою жизнь никто и медяка не даст.
– Как твоё имя? – я сконфуженно убрал деньги и присел напротив него.
– Халид.
– Просто Халид? Без ваших этих «ибн омар абу»?
– Да. Просто Халид.
– Почему ты мне помогаешь? – взглянул я на него.
– Вы – хороший человек. И вы ни разу меня не ударили. И даже голос не повысили, – пояснил он. – Отец всегда