– Подумай сама, моя дорогая умница, моя изящная, добрая и щедрая девочка с надутыми губками, подумай вот о чем: что ждет тебя здесь, в итальянском городке Монополи, в квартирке на нефешенебельном конце виа Луиджи Инделли?
– У виа Луиджи Инделли нет фешенебельного конца.
– Вот видишь, ты сама все прекрасно понимаешь!
– Мам, я не мечтаю о том, чтобы выйти за принца и умчаться с ним в закат.
– И это хорошо, моя дорогая, потому что принцев нет. Есть только мужчины и животные, которые делают вид, что они мужчины. За одного из таких, последних, я и вышла, но он хотя бы одарил тебя генами, благодаря которым у тебя такие изумительные скулы, такая сногсшибательная улыбка. У твоего отца были очень хорошие зубы.
– Вот только жаль, что при этом он был лишь безмозглым байкером.
– Дорогая, в том не было его вины.
– Мама, по дорогам ездят машины. Если не лезть к ним под колеса, они обычно тебя не давят.
– По счастью, в отличие от твоего отца, я – гений, а потому в тебе течет кровь фей.
– Надо же, не думала, что феи так сильно потеют, – заметила Алессандра, убирая с лица матери влажную прядь волос. – Мам, в колонии мы не справимся. Пожалуйста, не надо.
– Перелет займет сорок лет: я пошла к соседям и посмотрела в Сети.
– Хотя бы на этот раз ты их об этом попросила?
– Разумеется, пришлось – теперь они закрывают окна. Они были в восторге, что мы станем колонистами.
– Вот в этом не сомневаюсь.
– Но для нас, по волшебству, это займет лишь два года.
– Из-за релятивистских эффектов перелета на субсветовой скорости.
– Моя дочка – просто гений! Но даже эти два года мы сможем провести во сне, так что мы даже не постареем.
– Почти.
– Словно наши тела проспали неделю, а проснемся мы через сорок лет.
– И все, кого мы знали на Земле, будут на сорок лет старше.
– Или мертвы, – пропела мать. – Включая мою омерзительную ведьму-мать, которая отреклась от меня, когда я вышла за любимого человека. И которая поэтому никогда не заполучит мою драгоценную доченьку.
Мелодия этой песенки всегда звучала весело. Алессандра ни разу в жизни не встречалась со своей бабушкой. Однако сейчас ей пришло в голову, что бабушка, в принципе, могла бы спасти ее от полета в колонию.
– Мама, я не полечу.
– Ты очень молода и потому полетишь туда же, куда и я, тра-ла-ла.
– Ты сумасшедшая. Я скорее подам на тебя в суд за принуждение, чем полечу, тра-ла-ли.
– Ты уж сначала подумай об этом, потому что я собираюсь лететь в любом случае. И если ты думаешь, что жить со мною трудно, посмотришь, каково тебе будет без меня.
– Да, я посмотрю, – сказала Алессандра. – Мне надо встретиться с бабушкой.
В глазах матери сверкнула молния, но Алессандра уперлась:
– Позволь мне жить с нею. А ты лети в колонию.
– Но, дорогая, в этом случае у меня не будет причины