Мы вынуждены задуматься, не воспользовался ли кто-то одним из оставшихся трех ключей. Перед вами – показания церковного сторожа Фредерика Буша, мисс Браун и священника. Буш говорит, что его ключ висел в шкафу, когда он запер дверь на ночь в четверть одиннадцатого. Второй ключ висел на цепочке у священника, и тот вообще не заходил в церковь. Мисс Браун говорит, что с утра воспользовалась ключом, после чего положила его в ящик, где он обыкновенно хранился, и в церковь более не возвращалась. Полицейский инспектор сказал, что на ключе мистера Харша обнаружен один смазанный отпечаток, похожий на отпечаток указательного пальца, найденный на пистолете. Отпечатки на оружии, несомненно, принадлежат мистеру Харшу. Отпечатки остальных четырех пальцев совершенно отчетливы.
Наличие на ключе нечеткого отпечатка, я думаю, связано с тем, что в кармане, в котором нашли ключ, также лежали носовой платок, спичечный коробок и прочие мелкие предметы. Они, несомненно, терлись о поверхность ключа во время игры на органе. Что касается пистолета, нет никаких свидетельств, кому он принадлежал. Он распространенной немецкой марки. Любой, кто жил в Германии, мог приобрести его и привезти сюда. У мистера Харша не было лицензии на данный пистолет и на огнестрельное оружие вообще. Тем не менее я со скорбью констатирую, что в нашей стране находится огромное количество нелицензированного огнестрельного оружия, большая часть которого – либо армейские револьверы, оставшиеся у ветеранов прошлой войны, либо иностранные «сувениры».
Коронер сделал паузу.
– Итак, леди и джентльмены, таковы факты. Теперь предлагаю удалиться для принятия решения. Я должен заметить, что медицинское заключение исключает возможность несчастного случая. Вам придется решить, покончил ли мистер Харш с собой или был убит.
Присяжные вышли и после недолгого отсутствия огласили вердикт: «Майкл Харш покончил с собой в помрачении ума».
Глава 10
Люди выходили из клуба как будто после похорон. Церемония окончилась, можно здороваться с друзьями и разговаривать, но сдержанно. К сожалению, даже не самые искренние друзья вряд ли назвали бы манеры миссис Моттрам сдержанными. Она явно была возбуждена, а ее ярко-синее платье отнюдь не обезоруживало критиков. Она помчалась – буквально помчалась, по выражению мисс Донкастер, – к мистеру Ивертону и принялась болтать с ним на ступеньках клуба. Все, что она говорила, прекрасно слышали окружающие.
Не удивительно,