Дав жене указания, Федор отправился к Саньке. Та встретила его холодно.
– Что с тобой? – заволновался казак. – Уж не случилось ли чего?
Она ухмыльнулась.
– Почему, орос, ты не сказал мне, что завтра уезжай?
Это ее «орос» означало, что она на него рассержена. Так она звала Федора в первые месяцы после того, как он привез ее в крепость. «Орос» да «орос»! Он ей: «Зови меня Федором. Федор мое имя». А она все равно: «Орос!» Будто бы издевалась над ним. Или не хотела признавать его. Даже после того, как он однажды ночью в порыве страсти силою взял ее.
А до этого долго примерялся к ней. И обнимет бывало, и за ушко легонько потреплет, а то и в губы чмокнет невзначай. Она морщится, кричит на него, а он все равно гнет свое. Потихоньку она смирилась с его ласками. Даже отвечать на них стала. Но дальше этого не шло. Но однажды Федор пришел к ней пьяненький и сделал то, о чем он подспудно мечтал.
Несколько дней она волком смотрела на него, даже на шаг подойти к себе не позволяла. Но женскую плоть не обманешь. Однажды она сама притянула его к себе, и это был самый счастливый день в его жизни.
С тех пор он уже не стеснялся своих чувств. Ох, и солощий[36] был до ласок! Так бывало зацелует, так истерзает в страсти, что она потом едва живою просыпалась на утро. Видно, это ее сводило с ума, потому она злилась, если он долго к ней не заглядывал. Но ведь ему, бедняге, на части приходилось разрываться. Не бросит же он просто так Наталью – чай, венчанные. Да и Гермоген ему не раз выговаривал за его шалости. Смотри, мол, от греховного корени зол плод бывает. И он приводил в пример Святополка. Зверь-братоубийца. А все потому, мол, что от греховной связи не по браку своего отца Володимира с вывезенной из грек черницею родился.
Но разве Федора остановишь. Он по-прежнему был ласков с Санькой, хотя в глубине души понимал, что она не любит его. Более того, вряд ли когда и полюбит.
– Ты-то откуда узнала о моем отъезде? – спросил Саньку Федор и тут же понял, что это его сподручник Яшка Попов проболтался. Но что с этим баламошкой поделаешь? Да его хлебом не корми – дай только побахорить[37].
Когда Федор построил за крепостной стеной этот дом и поселил в нем Саньку с Маняшкой, он велел Яшке стеречь их, дабы те не сбежали. Парень, думал, он не женатый, да и угла своего покуда нет, так что пусть пока поживет в теремке. Место отвел ему в передней, чтобы не маячил у девок на глазах. Там Яшка и ночевал, а вот столоваться ходил в казенную избу к холостым казакам, потому как стеснялся садиться за один стол с «прынцессой». Да и ходить по коврам он не привык. А они в доме были повсюду. Так пожелал Федор, который все делал для того, чтобы угодить знатной полонянке. За богатым товаром он даже специально ездил на торжок,