Несмотря на достаточно почтенный возраст и самого автора тоста, и его адресатов, сам такой тост говорил о государственной молодости: вялый монарх в окружении расслабленных царедворцев ничего подобного сказать не сумеет. В той же имперской Британии конца XIX века подобные энергичные тосты были невозможны, несмотря на весь империалистический пыл Редьярда Киплинга. Там всё катилось по давно накатанной колее. Неугомонные личности вроде Сесиля Родса могли успешно подвизаться лишь на периферии мира, но не в Европе.
А немцы сумели развернуться – и как! – в Европе. Да ещё и силой оружия! И тост кайзера с неприсущей Вильгельму красочной выразительностью отражал очевидный факт: германский Рейх возрос на умно выстроенном милитаризме, и это было особенностью лишь германского империализма.
Капитал США развивался, правда, ещё более энергично, но более богатый Капитал США развивался, не имея ни малейших внешних военных угроз, и поэтому мог позволить себе аж до 1917 года роскошь показного миролюбия и пацифизма.
Париж, конечно, обворожительней Берлина. Поддаваясь вековому обаянию «столицы мира», кое-кто склонен восхищаться Францией и возводить напраслину на Германию. И, скажем, романист Валентин Пикуль в манере легкомысленного парижанина сообщает читателю, что бедный-де провинциальный немецкий Вертер возрос как на дрожжах на контрибуции с Франции в пять миллиардов франков, «на грабеже».
И как-то остаётся за пределами романических строк, что изначально эти контрибуции были обеспечены новейшими стальными пушками Круппа, а сами эти пушки были созданы трудом и талантом немецких ученых, инженеров и рабочих. Забывалось и то, что Франция, Англия, Голландия, Бельгия получали намного бóльшие «контрибуции» тоже на грабеже, причём зверском грабеже колониальных народов.
Русский же военный атташе во Франции граф Игнатьев позднее справедливо признавал, что «франко-прусская война была выиграна не только Мольтке, но и германским унтер-офицером, сельским учителем»…
Впрочем, и сам Вильгельм I имел тут, наверное, положительное значение. Вот его вполне достоверная (из «Большой Советской энциклопедии» 1928 года) характеристика: «В личной жизни был очень скромен, бережлив, несловоохотлив, чрезвычайно пунктуален и добросовестен в работе». Качества, красящие и простого человека, а уж монарха – тем более.
Иногда немецкое национальное самосознание и гордость пробуждали в немцах средствами, вообще неординарными для XIX века… В Париже – за четыре года до первого версальского триумфа немцев – на Второй всемирной выставке 1867 года был устроен так называемый «европейский концерт». За первенство на европейской арене (пока что всего лишь музыкальной) сражались военные… оркестры.
И вот как Владимир Васильевич Стасов описывал итоги «сражения капельмейстеров»: «Первыми были признаны оркестры австрийский и прусский – с этим нечего