Подруга Любаша прислала ей в подарок стриптизера!? Или он вправду, сам пришел? Может, горе у него, жена бросила. С тоски любая баба хороша, но под крепким градусом. А этот чудак трезв как стекло.
Нет, она не народная артистка Зоя Ляпкина, к ней не присосется молодой паразит. Нет у нее ни виллы в Швейцарии, ни золотых счетов в Лондоне. Что с нее взять? Однушка в хрущевке – и та сыну по дарственной отписана.
– Что тебе надо? – только хотела спросить Оксана, и не успела.
Красивый стриптизер запечатал ее губы крепким, сочным, умопомрачительно прекрасным поцелуем. Его сильные руки быстро на ней расстегнули блузку и кружевной лифчик, приспустили юбку. Оксана будто вернулась в шальные молодые годы. Все вспомнилось, что было и прошло: и первое свидание с будущим мужем, и страстные ночи в Сочи с гостем санатория. Женщина вдруг подумала, что за ночь с таинственным незнакомцем, пожалуй, можно жизнь отдать. Такие чудеса случаются лишь раз.
Под настойчивыми, жесткими прикосновениями ухоженных, не мозолистых рук молодого красавца зарождались фейерверки щекотно-обжигающих искр под ее кожей. Казалось, расплывшееся, ставшее с годами неприятно дряблым тело вновь обрело прежнюю упругость. Сердце билось все быстрей, все горячей разогревая, погружая в пламя страсти.
Стриптизер подхватил Оксану как пушинку, на миг приподнял от пола, чтобы она насладилась чувством невесомости, и жадно прильнул к ней, впиваясь в ее губы новым, еще более жарким поцелуем. Его пальцы скользнули между ее ног, и под ними почувствовался опаляющий жар. Да, он умел доставить женщине удовольствие, не то что неотесанный мужлан Федор Ильич.
Сознание Оксаны уплывало, ей становилось все труднее мыслить в объятиях красавца. Его поцелуи, прикосновения становились все горячей, до обжигающей боли. В груди возникла странная тяга, словно из нее вытаскивали что-то, причем все быстрее и сильнее. Словно поцелуй незнакомца вытягивал из нее саму жизнь. Силы покидали Оксану, но женщина не могла сопротивляться. Не она владела своим телом, а тот красавец. И она уже почти не управляла своими мыслями. Только успела понять, что эта ночь и в самом деле станет для нее последней, как мир в ее глазах померк, скрылся за голубоватой мерцающей пеленой.
– Эй! Упрямая кобылка, ты где? – Федор пробежал взглядом вокруг кассы – никого.
– Вот шальная баба. Небось, опять с подружкой по телефону секретничает, – недовольно ворча, мужчина оставил свой пост и пошел искать продавщицу.
Строптивая баба. Что ей надо? Чем он ей не угодил? Каких благородных манер она ждет от деревенского мужика? В молодые годы Федор был трактористом, потом долго работал таксистом, и на пенсии устроился сторожем в магазин рядом с домом. Чай, не принц Уэльский, чтобы в этикетах перед ней распыляться. Вместе им все будет лучше, веселее.
Заметив приоткрытую дверь подсобки, Федор заглянул туда и, вскрикнув, опустился на пол, держась за сердце. Оксана лежала там почти раздетая и мертвая. Остекленевшие