– Я изобрёл улыбку.
Вот, значит, как он сказал.
Пролетавшая мимо Муха прямо-таки остолбенела в воздухе:
– Что за улыбку, простите? Особенную какую-нибудь или же… всеобщую?
– Всеобщую, – заявил Майский Жук и, чтобы совсем было понятно, сообщил подробности: – Сейчас, вися вверх ногами на дереве, я изобрёл всеобщую улыбку.
– По-моему, – Муха поскребла лапкой затылок, – всеобщую улыбку изобрели задолго до Вас… извините, так сказать, за выражение.
– Кто именно её изобрел? – Майский Жук строго посмотрел на Муху – и та, предварительно уже остолбеневши, ещё и оторопела.
– Я не знаю точно, кто именно это сделал, но убеждена, что… давно, – пролепетала она.
– Она «убеждена»! – передразнил Муху Майский Жук. – Конечно, это самое важное – то, что Вы, Муха, убеждены!
– Можете издеваться надо мной сколько угодно, а я Вам всё равно не верю, – взбунтовалась Муха.
– Меня не интересует, верите Вы мне или нет. Сейчас я полечу в Академию Наук, где мне выдадут соответствующий документ, – Майский Жук набычился и загудел, принимаясь лететь.
– Документ о чём? – крикнула вслед Муха, но Майского Жука и след простыл.
«А в общем-то, мне всё равно, кто изобрёл улыбку! Чего это я вдруг так разволновалась?» – удивилась себе Муха и тоже улетела по делам.
Что же касается Майского Жука, то он благополучно прибыл в Академию Наук и сделал там следующее заявление:
– Я изобрёл улыбку. Прошу выдать документ, удостоверяющий это.
– С какой стати? – удивились академики.
– Вы прямо как мухи! – удивился Майский Жук. – Никто до меня не заявлял о своём праве на изобретение улыбки. Улыбка существовала, так сказать, бесхозно. Значит, право на её изобретение никому не принадлежит. То есть оно принадлежит мне, потому что я первый сказал об этом.
Поражённые академики примолкли: они не знали, что отвечать. А потом ответили так:
– В мире, глубокоуважаемый Майский Жук, существует великое множество вещей, о которых неизвестно, кто их изобрёл. Неизвестно, например, кто изобрёл колесо. Или, скажем, хлеб. Или вот… форточку.
– Ага-а-а! – загудел Майский Жук. – Значит, и на всё это право никому не принадлежит! Тогда я сделаю ещё одно заявление!
И Майский Жук действительно сделал ещё одно заявление:
– Заявляю, что я, Майский Жук, изобрёл колесо, хлеб и форточку. И прошу вас выдать мне документы, удостоверяющие это.
– Не многовато ли документов у Вас будет? – поинтересовались академики и, посовещавшись, добавили: – Небо, кстати, тоже ни на кого не записано. И земля не записана. И вода.
– На меня, на меня запишите! – взревел Майский Жук. – Это я тут всё у вас изобрёл – и небо, и землю, и воду!
Академики опять посовещались и спросили:
–