Школа № 7
Школа № 7, которую я окончил в 1946 году, находилась в Казанском переулке рядом с французским посольством, от которого была отделена только забором. В 1944 году мы прослышали о приезде в Москву Шарля де Голля и высыпали из школы, чтобы посмотреть на популярного тогда главу Франции. Шпалерами расположились у входа, когда подъехали две автомашины. Из первой вышел длинный де Голль, из второй – короткий и толстенький Бидо. Чем-то я привлек внимание де Голля, который, подойдя к мне, потрепал меня по плечу со словами «Bon garçon! Bon garçon!»[4] Недавно я по этому поводу сочинил вирши: «Я когда-то был мальчишкой, не носил еще кальсон, а де Голль от чувств излишка говорил мне: “Бон гарсон”».
Из школьных учителей мне больше других запомнился математик Артем Артемович Оганов, у которого мы часто бывали дома, где он удостаивал нас душевной беседой. Артем Артемович на каждую контрольную давал нам по шесть или семь сложнейших задач. В результате даже самые способные получали не больше тройки. Зато как нас удивило, когда на госэкзамене нам было выдано по три задачи, и весь класс без исключения через каких-нибудь 15–20 минут справился с их решением.
Как-то я имел наглость сказать ему, что в женской школе № 585 на контрольную задают вполне посильные две-три задачи. На это я получил запомнившийся на всю жизнь ответ: «Скажи своей маме, чтобы она сшила тебе сарафан. А я тебе устрою протекцию в женскую школу».
Очень жалею, что мои друзья-одноклассники разбежались, овладев разными профессиями, но до сих пор я вспоминаю их и переживаю чувство утраты. В нашем классе примерно из двадцати ребят одиннадцать окончили школу с золотыми и серебряными медалями. Среди них мои ближайшие друзья: Вячеслав (Кома) Иванов, Дима Кучаев, Сережа Молочков, Володя Павлов, Илья Шендерович, Эдик Тадевосян. Из них я остаюсь в близком контакте с Комой Ивановым. Оба мы – академики РАН и входим в состав Историко-филологического отделения. Кома страдал костным туберкулезом, и я время от времени навещал его в Переделкине, где он лежал на даче у Ильи Сельвинского (собственная дача Ивановых тогда сгорела). Как-то я прочел на память сборник стихов Сельвинского начала 30-х годов в присутствии их автора. Он так был поражен этим обстоятельством, что, отправляясь в Москву, поставил ногу на ступеньку электрички, а другую ногу забыл на платформе. Его принесли домой на носилках, и он долго ругал меня как виновника происшедшего.
Мне сделал замечание сам Сталин
В 1946 году я окончил школу с золотой медалью и отправился подавать документы в Университет. По случаю медали экзамены мне не грозили, и в самом радужном настроении я двигался из Замоскворечья через Каменный мост. Дойдя до его конца, ближнего к Боровицкой башне, решил перейти на противоположную сторону и усмотрел вереницу машин, приближающуюся со стороны Болотной площади. Машины двигались быстро,