В округе события любого характера были редкостью, после смерти старого фермера два сезона весь свет обсуждал оставленное хозяйство его незаконному сыну, а внезапная свадьба Келли Таунсенд оказалась впоследствии прекрасным поводом для визитов и свежей темой для разговоров.
– Молли, дорогая, вы даже не подозреваете какая все-таки эта миссис Такер обольстительница, отхватить из-под носа, почти из-под венца увести бедного Коннора у вашей Минни – усаживаясь поудобнее возле чайного столика в просторной гостиной с вытаращенными глазами на худом лице сказала миссис Форбс.
– Что вы говорите, Грир. Келли не похоже, что чем-то больше интересовалась, чем угодить строгим требованиям родителей – с голосом, полным несерьезности ответила миссис Гордон.
– Ну как знать, но я будь на вашем месте, не простила бы такой подлости – с разочарованием продолжила мисисс Форбс.
– На самом деле, мне и прощать нечего, мистер Такер ни разу не намекнул на Минни, а если поначалу и казалось, что проявлял интерес, то только к ее богатству, оно не может оставить равнодушным любого молодого человека.
– Он с ней танцевал! И навещал в приемные дни ваш дом – не уступая, все еще возражала Грир Форбс.
– Это нелепица, Минни еще очень юна, и не очень хороша собой, поэтому нет повода для досады.
Миссис Гордон пыталась как можно скорее перескочить на другую тему, более приятную. Она не любила говорить о Минни, и как иногда казалось самой Минни, она с большей охотой и восхищением говорила о дочерях Таунсенд и искренне радовалась за союз между Келли и Коннором.
Миссис Форбс была так раздосадована, словно в ее голове провалился интересный план, в котором она уже видела брак между Минни и Коннором, который в сущности не нес никакой пользы самой вдове. Но проигрыш ее воображения перед свершившимся фактом не мог дать ей покоя и покуда она не посетила всех дам окрестности, ее душа не обрела временное равновесие.
Минни была действительно не хороша собой, широкие, почти мужские плечи, держали на себе шею, которая тоже не отличалась изяществом. Черные вьющиеся волосы непослушными прядками спадали на лоб, который был несоразмерно мал для ее крупного тела и округлых щек. Пухлые губы, нос с выдающейся наружу еле заметной горбинкой, и глаза, большие глупые глаза, но такие безгранично добрые. Она была пышных форм, талия искусственно приобреталась с помощью корсета, однако сколько в ней было полноты, столько в ней было и милосердия ко всему живому существу. Минни была очень дружна с Мией, разница в возрасте составляла один год и из всей округи не найти более понимающей и открытой дружбы. И на фоне нагнетающего обсуждения недавнего замужества Келли, Минни особенно хотелось быть рядом с подругой. Однако этого она себе позволить не всегда могла. Главная обязанность Минни состояла в службе компаньонкой своей матушке, проводя дни в угоду ее прихотям. Бывали и свободные часы,