– Ладно, знаем мы вашу литературу, читал, – Жозеф вытащил из-под кресла мятую газету. – Вот например: «На бульваре пьяный кучер наехал на кухарку лошадью, после чего она, к неожиданности прохожих, родила здорового первенца, назвали Клод». Кто родила, лошадь? – Жозеф сердито стучал трубкой о кресло.
– Это от спешки. А мы торопиться не будем. У нас лошади отдельно, кухарки отдельно.
– Смотри, я небрежности не терплю. Ты либо пиши как следует, либо сейчас увольняйся.
– Пожалуйста, давайте начнём, мне самому уже интересно.
– Ладно. Только схожу за табачком, – Жозеф вздохнул, скрипнул креслом и вышел из комнаты. Ветер гремел на крыше, звенел в окнах и выл в трубе, заставляя огонь в камине дрожать и метаться. Жилище Жозефа представляло довольно скучный образец холостяцкого дома. Да, он был женат давным-давно, но его жена умерла, когда он был далеко отсюда, а детей у них не было. Дом был слишком мал, чтобы сдавать хоть часть его людям, так что жил он в одиночестве. Но нелюдимым или угрюмым не стал, редких гостей встречал радушно. Да, все эти едкие шуточки, словечки, от которых в приличном обществе краснеют щеки даже у юношей, не говоря уже о девицах, споры до потери голоса, да, всё это и было его радушием, это понимали мы, его ближний круг знакомых, его старые друзья или дети его друзей.
– В общем, если с самого начала, то так, – Жозеф кашлянул. – Это не пиши, это не надо.
– Я понимаю, вы продолжайте, Я потом напишу, как надо.
– В нашей деревушке появился один человек… можно назвать его странником. Никто его не знал, даже не знали откуда он, поэтому понапридумали про него в деревне таких небылиц, что смешно…
Жозеф начал рассказ. Не всё из этого он видел своими глазами, но обо всём знал довольно точно со слов других людей, достаточно уважаемых, чтобы им верить. Кроме того, я тоже являлся участником этих событий, так что кое-что знаю не понаслышке.
Странник этот действительно появился в рыбацкой деревушке некоторое время назад, в разгар осени, и сразу пошёл про него слух, что он обладает какими-то секретами, древними тайными знаниями. Отчасти эти небылицы можно было бы списать на необыкновенную сентябрьскую жару, которая мучала жителей деревни и напрочь отбивала охоту мыслить здраво. Кроме того, когда видишь, что у человека нет при себе ничего ценного, но он держится, не как бедняк или нищий, а с чувством собственного достоинства, то возникает зависть ещё большая, чем если бы он и вправду был богач. А зависть порождает сплетни, в этом-то жителям деревни нет равных.
При себе у странника было несколько мелочей – бумажка, будто из старинной книги, с текстом на языке, который никто здесь не знает, медное колечко, стеклянный шарик размером с вишню, сухой корешок, да семечко, неизвестно от какого растения. С этим богатством странник пришёл в деревню, стал проситься на ночлег.
– Не помню, кто первый это придумал, но сказали про него, будто он знает секрет вечной