Я осмотрел пустой шкаф. И хотел уже спускаться к друзьям, когда нечто остановило меня, будто пригвоздило к полу. Я не мог сдвинуться с места или позвать на помощь, захваченный неизвестной силой. Меж тем из воздуха начал образовываться странный зеленоватый туман, который, не распространяясь по всей мансарде, приобретал очертания человеческой фигуры. Он словно был живой! Словно все понимал и пристально изучал меня. Парил в нескольких метрах от лица.
Мерзкие запахи тухлых яиц, гнилого мяса и чего-то еще слились в единый удушающий комок, вонзаясь прямо в нос. К горлу неумолимо подкатывала газировка, выпитая недавно. Легкие будто перехватило судорогой. Я задыхался от вони. Повеяло могилой, страхом и угнетением. Я не способен был себя контролировать. Нечто чудовищное проникало в меня против моей воли. Насильно вторгалось в сознание. Потемнело в глазах и жуткий холод охватил все тело, вползая внутрь, словно безжалостно прогрызая себе путь к сердцу – к моему теплому сердцу, покрывая его липкими, влажными, черными лапами.
«Не надо… пожалуйста, – секундой пришла мысль, – оставь меня… пожалуйста… я ведь… не плохой…»
Молил, но кого?
– Не дергайся, – прозвучал потусторонний, неведомый голос в голове с таким трудом и страданием, что прокатился острой болью и заставил взбрыкнуться.
А потом наступила слабость. Я обмяк и потерял способность к сопротивлению. Туман проник под корку черепа, завладевая разумом. Я воспринимал это как сон, словно не единожды уже снился мне. Как обыденный, повседневный кошмар.
Тело вновь вернулось ко мне. Я чувствовал его, двигал конечностями, но заторможено. Неторопливо разминал пальцы, осматривал их, как будто впервые. Огляделся вокруг. Меня охватило необыкновенное спокойствие.
Бояться не надо. Оно уже исчезло. Сердце бьется, и тепло в нем осталось. Я по-прежнему тот, кто есть. По-прежнему мыслю и существую. Оно ушло.
Глава 4
7
Нетвердой походкой я спускался на первый этаж, до сих пор пребывая в прострации. Держался за перила лестницы. Ноги, словно желе, подгибались и почти не слушались. Голоса звучали приглушенно.
Я тихо вошел в гостиную и задумчиво сел на край дивана, не нарушая той атмосферы, образовавшейся за время моего отсутствия.
– Вы глупцы, если считаете, что беды идут не от дома, а от людей, обитавших в нем. Маньяк, которого мы все привыкли знать под прозвищем Мусорщик, – лишь очередная несчастная жертва. Еще до него здесь происходило много необъяснимого, шокирующего и зловещего. В далекие времена, – рассказывал Кори – щуплый, кудрявый парень, владевший знаниями городских легенд; он охотно делился ими с нами и многие прислушивались к его голосу. – Точная дата строительства этого дома остается неизвестной, принято называть одна тысяча восемьсот девяносто шестой год. Исконными владельцами была довольно известная в узких кругах семья Миардаки, а именно Албрикт Миардаки, который планировал возвести на месте